Петр Спивак
Шукшинские характеры всегда впечатляют своей глубиной и объемностью.
Кадр из фильма «Калина красная»
Бывают события, про которые только и хочется сказать: ну слава богу. Торжество здравого смысла. Все просто и очевидно, вряд ли кто-то будет против.
Скажем, 24 июля 1851 года в Великобритании отменили налог на окна. 25 июля 1909 года, 100 лет назад, француз Луи Блерио совершил перелет через Ла-Манш на самолете, им самим сконструированном. В России 25 июля 1817 года открылась первая Нижегородская ярмарка. А ровно 80 лет назад, 24 июля 1929 года, вступил в силу пакт Бриана – Келлога, он же Парижский договор об отказе от войны в качестве орудия национальной (в смысле – государственной) политики. Потом в Нюрнберге нацистов судили за нарушение этого подписанного Германией договора.
Но – узка тропа разума. Чуть в сторону, а там такое┘ Скажем, 24 июля 1939 года сам Михаил Булгаков отдал во МХАТ свою новую пьесу – «Батум», из революционной молодости товарища Сталина. А вот, не угодно ли, заметка из газеты «Красная звезда» от 24 июля 1953 года. «Американская разведка, действующая заодно с Ли Сын Маном, засылает сотни шпионов и диверсантов в Корейскую Народно-Демократическую Республику. Но высокая бдительность корейских патриотов помогает вылавливать и уничтожать убийц и предателей. Так, например, член самоохраны девушка Хе Пхир Хва однажды ночью во время обхода заметила наклеенный на щите возле избы-читальни лист бумаги, исписанный реакционными лозунгами. Лист был вырван из старого японского журнала. Девушка вспомнила, что японские журналы когда-то читал некий «горбун», живший в этой деревушке. Зайдя в дом к «горбуну» и улучив момент, когда он вышел из комнаты, девушка обнаружила у него на столе старый японский журнал. В журнале не было как раз той страницы, которая была приклеена на щите. На третий день к «горбуну» зашел неизвестный. Следившая за этим домом девушка вызвала самоохрану, и неизвестного задержали. Благодаря бдительности патриотки были пойманы шесть шпионов».
На такое и места не жалко. Тем более что на память приходит рассказ одного литературного героя о событии, в котором он, по его собственным словам, участвовал 25 июля 1943 года. «Не буду говорить вам, дорогие товарищи, как меня перебросили через линию фронта и как я попал в бункер Гитлера. Я попал! – Бронька встает. – Я попал!.. Горит яркий электрический свет, масса генералов┘ Я быстро ориентируюсь: где Гитлер?.. Я стрелил┘ – Бронька роняет голову на грудь, долго молча плачет, оскалился, скрипит здоровыми зубами, мотает безутешно головой. Поднимает голову – лицо в слезах. И опять тихо, очень тихо, с ужасом говорит: – Я промахнулся».
Это – «Миль пардон, мадам!», один из лучших рассказов Василия Шукшина, 80 лет со дня рождения которого исполняется как раз 25 июля. Герой – новоявленный деревенский Хлестаков. Но слушатели его – не чиновники города N, а обыкновенные горожане, приехавшие поохотиться.
А вот другой шукшинский персонаж, тоже раскрывающийся в общении с городскими гостями. Глеб Капустин из рассказа «Срезал» – одно из самых значительных, на мой взгляд, созданий писателя. Ведь Бронька Пупков, о котором речь шла выше, – в своем роде экстремал, безумец, пестующий свою легенду. На его фоне Глеб Капустин – воплощенное здравомыслие. Да, «чудик», как именуются герои Шукшина, но какой-то новой формации. «Мужик сорока лет, начитанный и ехидный». Сообразно начитанности у него и хобби – он «срезает» своими витиеватыми вопросами заезжих горожан. Прежде всего кандидатов наук. Спрашивается, зачем? А – «не задирайся выше ватерлинии». «Мы тут тоже немножко┘ «микитим». И газеты тоже читаем, и книги, случается, почитываем┘ И телевизор даже смотрим».
О да. Это уж точно.
Конечно, большей частью своей славы Шукшин обязан все-таки не прозе, не писательству, а работе в кино – актерской и режиссерской. И все же трудно отделаться от ощущения, что настоящая родная стихия Шукшина – малая форма. Кинематограф оставляет вокруг него и его героев слишком большие зазоры, которые не всегда удается заполнить. Но ощущение глубины, объемности тех характеров, которые он создает, неизменно. Как и ощущение огромных возможностей, которые умершему в 1974 году 45-летнему Шукшину так и не удалось вполне реализовать.
Не знаю, пробовал ли кто-нибудь сопоставить персонажей Шукшина с людьми из «массы», которых изображали писатели западноевропейских стран прошлого века. Но резон в таком сопоставлении, при всех очевидных оговорках, есть. 25 июля 1905 года родился лауреат Нобелевской премии по литературе Элиас Канетти (ум. 1994). Австрийский писатель родом из Болгарии, с турецким и британским гражданством, работавший после Вены в Цюрихе и Лондоне. Уже эта пестрота привязок и идентификаций – признак социальной турбулентности, неспокойной окружающей среды.
Всю жизнь Канетти был сосредоточен на проблеме безумия, причем не столько индивидуального, сколько коллективного, массового. Впрочем, в романе «Ослепление», самом известном из художественных произведений Канетти, вторая разновидность безумия показана через первую. Писатель задумал было целую серию книг о безумии, но линия «Ослепления» так и не была продолжена. Зато Канетти выступил в качестве социального мыслителя, философа. Его труд «Масса и власть», продолжающий интеллектуальную традицию «Восстания масс» Ортеги-и-Гассета, – одна из главных книг о тоталитаризме и тех общественных явлениях, которые составляют его опору и вынесены в заглавие. То есть о массе и ее стремлении подчиняться.
И здесь хочется процитировать другого большого писателя, чей день рождения 26 июля, – англичанина Олдоса Хаксли (1894–1963). «Основная разница между литературой и жизнью, – сказал он, – состоит в том, что в книгах процент самобытных людей очень высок, а тривиальных – низок; в жизни же все наоборот».
50 лет назад, 26 июля 1959 года, Никита Хрущев и вице-президент США Ричард Никсон после переговоров отправились на прогулку по Москве-реке; выходя на берег, они беседовали с отдыхающими. «Ну что, – все время донимал Никсона Хрущев, – похожи эти люди на рабов коммунизма?»
