Петр Спивак
Реквием XX века.
Вадим Сидур. Памятник погибшим от бомб. Из коллекции ГТГ
Есть даты, к которым обращаешься снова и снова, потому что без них все было бы иначе и, может быть, лучше. Но теперь уже не поправишь.
28 июня 1914 года прозвучал выстрел в Сараеве. Наследник австро-венгерского престола эрцгерцог Франц Фердинанд, приехавший в столицу Боснии на армейские маневры, был убит сербским гимназистом Гаврило Принципом – сторонником объединения южных славян и создания Великой Сербии. По своей результативности его револьвер вполне сравнится с крейсером «Аврора» из анекдота: последовали австро-венгерский ультиматум Сербии и начало войны, Первая мировая война, мобилизованы 74 миллиона человек, из них 10 миллионов погибли, произошел глобальный передел мира┘
Как сказала Анна Ахматова: «Начинался не календарный – настоящий двадцатый век».
Ровно через пять лет и 90 лет назад, 28 июня 1919-го, война официально завершилась. В этот день был подписан Версальский мирный договор. Мысленно сравнивая условия этого договора, принятые побежденной Германией, с ее безоговорочной капитуляцией 1945 года, приходишь к выводу, что на совершенно новое явление – мировую войну – отреагировали по старому шаблону, держась за Вестфальскую систему, которая была основана на национальном суверенитете, святом и неприкосновенном. Суверенитет Германии, в общем, не пострадал. Ну да, изъятие колоний, Эльзаса и Лотарингии (а также Саара на 15 лет), репарации, ограничение численности вооруженных сил и отмена всеобщей воинской обязанности. Но это все. Ничего сверх исторических прецедентов. Власть в Германии своя. Средствами контроля демилитаризации победители не располагают. Расплачиваться за все это пришлось нацизмом и Второй мировой войной.
Кстати, 26 июня 1945 года в Сан-Франциско представители 50 государств подписали устав Организации Объединенных Наций. Лига Наций, составная часть Версальской системы, почила бесславно, надо было учесть ее опыт. Действительно, ООН оказалась структурой более действенной и эффективной, но применить к ней эти эпитеты без сравнительной степени было бы, пожалуй, опрометчиво.
Эти три дня в конце июня отмечены множеством крупных, знаковых исторических событий и, что характерно, громкими и широковещательными фразами и жестами. Без пафоса и риторики XX век так и остался бы всего лишь календарным.
26 июня 1945 года, через два дня после Парада Победы, в СССР было учреждено звание Генералиссимуса Советского Союза. 27 июня оно было присвоено Сталину. Его современники в этом чине – Франко и Чан Кайши. Предыдущим генералиссимусом в России был Суворов.
А пятнадцатью годами раньше, 26 июня 1930 года, в Москве открылся XVI съезд ВКП(б), на котором 27 июня будущий генералиссимус выступил с докладом. И выдвинул два незабываемых лозунга. Первый: «Пятилетку – в четыре года». Второй┘ о, такое надо с красной строки (здесь это очень уместный термин).
«Самое замечательное в соревновании состоит в том, что оно производит коренной переворот во взглядах людей на труд, ибо оно превращает труд из зазорного и тяжелого бремени, каким он считался раньше, в дело чести, в дело славы, в дело доблести и геройства». Понятно? Арбайт махт фрай. Едэм дас зайнэ. Читайте Варлама Шаламова.
Ну и соответственно: 26 июня 1940 года в СССР был обнародован указ о переходе с семичасового рабочего дня на восьмичасовой, с шестидневной недели (пять дней рабочих, шестой выходной) на семидневную с традиционными названиями дней, запрещении самовольного перехода на другое место работы и тому подобных благах. За прогул, то есть опоздание более чем на 20 минут, – до четырех месяцев тюрьмы или принудительные работы. Короче, шаг влево, шаг вправо считается побег, партком открывает огонь без предупреждения.
Многих знаменитостей хотелось бы упомянуть из числа тех, чьи дни рождения приходятся на эти дни. Но неуютно им тут будет. Контекст какой-то истребительно-трудовой. Поэтому я ограничусь двумя выдающимися людьми, не имеющими между собой ничего общего – кроме того, что родились 28 июня.
Первый – Жан-Жак Руссо (1712–1778), великий французский писатель и мыслитель. Основоположник целой философской и эстетической системы – руссоизма. В свете всего, о чем говорилось выше, звучит она весьма странно. Ведь Руссо верил в то, что человеческая натура – добрая и здоровая, если она не испорчена цивилизацией. И призывал вернуться к природным началам. Началось с того, что дижонская академия объявила конкурс на лучшее сочинение на тему: «Содействовало ли возрождение наук и художеств очищению нравов». Руссо написал, доказывая, что, напротив, препятствовало, и эту премию получил. Цитата: «Просвещение вредно и сама культура – ложь и преступление». (Тираны XX века тоже об этом твердили.) Рядом с этим все многочисленные и действительно великие труды Руссо как-то теряются. В том числе и теория общественного договора, без которой наших современных представлений о государстве и праве просто бы не было. И еще за одну великую книгу надо воздать Руссо должное. За «Исповедь». Коротко говоря, целый род литературы берет из нее начало.
Внесу поправку в свои же слова: есть все же нечто общее с Руссо у скульптора и художника Вадима Сидура (1924–1986), кроме даты рождения. Сидур помимо своих собственно художественных занятий был еще и мыслителем, философом. Он писал эссеистическую прозу. Проза эта составила книгу, название которой в высшей степени примечательно: «Памятник современному состоянию». Определение, в равной мере подходящее и к скульптурному творчеству Сидура. Его памятникам, которые лучше не описывать словами, потому что они всегда узнаваемы и без того. А вот названия привести стоит. Итак: «Раненый», «Памятник погибшим от насилия», «Памятник жертвам Холокоста», «Отчаяние», «Памятник погибшим от любви»┘
Кажется, растолковывать тут ничего не надо. Надо просто смотреть.
