Петр Спивак
Медсестре и художнице Тане Теткиной открыты страдания людей.
Кадр из фильма «В огне брода нет»
Люди привыкли отмечать знаменательные даты разной степени внятности. Сегодня, например, Всемирный день культурного разнообразия во имя диалога и развития, Всемирный день памяти жертв СПИДа, Международный день космоса┘ У нас, граждан РФ, еще День защиты от безработицы и – внимание – День инвентаризатора России. Пытаюсь представить себе процедуру инвентаризации России, но не получается.
Одно ясно: на свете много чего происходит и общая картина вряд ли возможна. Единого отсчета времени нет – это известно из теории относительности. Хотя часы Биг-Бен, которые запустили в Лондоне 150 лет назад, 21 мая 1859 года, с этим могут быть не согласны.
Но «есть ценностей незыблемая скала/ над скучными ошибками веков». 21 мая 1823 года Пушкин записал первые строфы «Евгения Онегина», а через 19 лет вышел в свет первый том «Мертвых душ» Гоголя. Впрочем, еще чаще ценностный мир открывается нам от противного. 200 лет назад, 21 мая 1809 года, началось сражение при Асперне, в котором австрийский эрцгерцог Карл нанес Наполеону первое поражение на поле боя. Но через два месяца Наполеон взял реванш при Ваграме. А 21 мая 1813 года завершилась битва при Бауцене между русско-прусской и французской армиями. Разгромить Наполеона не удалось, но сам он, узнав о потерях своих войск, воскликнул: «Как! Такая бойня и никаких результатов!»
«Какая б сила ни была, есть сила и над ней», – сказал поэт. Но попробуйте объяснить силе тщету ее стараний.
21 мая 1929 года в СССР было опубликовано правительственное постановление «О признаках кулацких хозяйств». Если называть вещи своими именами, инструкция по проведению государственного террора. Выбор жертв – по признаку принадлежности к группе. Кто использует наемный труд либо имеет мельницу или маслобойню, тот кулак, то есть подлежит выселению. Ровно за 10 лет до этого, 21 мая 1919 года, Совнарком РСФСР издал декрет о предварительной цензуре книг и запрете несанкционированного создания частных издательств. Не правда ли, замечательная перекличка, единство подхода? Начнут с одних – дойдут и до других, которые про тех, первых, не знали, а знали бы, так вряд ли бы заступились.
А вот когда начинают задумываться над внутренней связью между этими событиями, обнаруживают, что и в том, и в другом случае нарушены одни и те же общие принципы, и начинают заступаться за тех и за других независимо от своей личной заинтересованности, – с этого момента мы имеем дело с правовым мышлением, с правозащитной активностью. Сегодня день рождения Андрея Сахарова (1921–1989), думавшего и действовавшего именно так.
Быть правозащитником – в Советском Союзе значило бросить вызов и власти, и – не будем строить иллюзий – огромному большинству народа. Причем сахаровский вызов был не только политическим, но и мировоззренческим, философским.
Первый диссидентский текст Сахарова, выпущенный самиздатом в 1968 году, назывался «Размышления о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе». Вся соль здесь именно в единстве и неразрывности этих трех явлений, в одновременности прямых и обратных связей между ними. Для мира на земле необходимо соблюдение прав человека – вот на чем сделали акцент правозащитники. С Солженицыным у Сахарова были глубокие разногласия, однако солженицынский тезис о том, что противоположностью миру является не только война, но всякое вообще насилие, писателя и ученого объединял.
В советские времена многие конформистски настроенные люди относились к Сахарову как к оторванному от жизни идеалисту, своего рода блаженному. Позже укоренилось представление о том, что Сахаров – гений, исключительная личность, на которую прочим смертным следует смотреть снизу вверх. Но у Сахарова принципиально другая эстетика. Это очень точно почувствовал Владимир Корнилов в стихах о Сахарове: «А ему, – я это ясно видел, –/ Первенствовать вовсе невдомек./ Никакой не идол он, не лидер/ И не огнедышащий пророк».
Не исключительность романтического героя утверждал своим поведением Сахаров, а восстанавливал норму, присущую ученому и гражданину и маргинализованную в глазах советских интеллигентов (не говоря уже о прочих слоях общества). Он мыслил не идеальными категориями, а действительными. Добивался не мгновенного преображения страны, а постепенного ее преобразования, неуклонного и неустанного. Неуклонность и неустанность – суть Сахарова в его политической ипостаси, в проекции его деятельности на ту плоскость, которую у нас принято называть политикой. Хотя объективно там идет борьба не только за власть, но и за решение куда более глубоких вопросов. Тех, которые испокон веков находились в ведении культуры, искусства.
21 мая исполняется 75 лет одному из выдающихся художников шестидесятнической генерации, которые как раз и вернули нам способность задавать себе эти вопросы и искать ответы на них. Я говорю о кинорежиссере Глебе Панфилове. Славу ему принес фильм «В огне брода нет», вышедший в год 50-летия Октябрьской революции и по-новому открывший эту революцию и то, что за нею последовало. Мы узнаем, как понимает происходящее медсестра санитарного поезда, начинающая художница Таня Теткина, которую сыграла Инна Чурикова – открытие, жена, муза режиссера. Для нее есть только красные и белые, страна в огне, а в нем┘ смотри название фильма. Она погибает за добро, как она его понимает. Но в музыкальном обрамлении фильма звучит хор и поет на стихи из «Двенадцати» Блока: «Мы на горе всем буржуям/ Мировой пожар раздуем,/ Мировой пожар в крови┘» Но пропеть «Господи благослови» – язык не поворачивается. Уже тогда? Или это взгляд из 60-х? Как знать┘
До Андрея Сахарова на трибуне съезда народных депутатов – еще 22 года.
