«Не надо рисовать апокалиптические картины»

Фото МГЦ СПИД

То и дело в СМИ появляются разные статистические данные, на основании которых ряд экспертов и активистов приходит к выводу, что Россию охватывает полномасштабная эпидемия СПИДа. О том, что кроется за этими цифрами и как ведет себя ВИЧ в больших городах, журналист Татьяна АСТАФЬЕВА побеседовала с заведующим отделением клинической эпидемиологии Московского городского центра по профилактике и борьбе со СПИДом, кандидатом медицинских наук Василием ХАРЧЕНКО.

– Василий Иванович, в СМИ широко тиражируются статистические данные по ВИЧ Федерального научно-методического центра по профилактике и борьбе со СПИДом. Цифры выглядят устрашающе…

– Насколько мне известно, такой центр когда-то существовал, но давно был упразднен. Его точно нет ни в системе Минздрава России, ни в системе Роспотребнадзора, ни даже в системе ЦНИИ эпидемиологии. Этот центр, по всей видимости, присутствует в информационном поле в виде собственного сайта или некой академической группы. Я не знаю всех тонкостей этого процесса, быть может, этот интернет-ресурс получил статус СМИ и на этом основании распространяет данные о ситуации с ВИЧ-инфекцией в России?

Однозначно могу сказать лишь то, что единственным легальным и верифицированным источником статистических данных по ВИЧ-инфекции являются формы государственного статистического наблюдения и Федеральный регистр лиц, инфицированных ВИЧ, формируемый Министерством здравоохранения Российской Федерации. Это серьезный, полноценный рабочий инструмент, который постоянно совершенствуется и дорабатывается, именно он дает полную картину по ВИЧ-инфекции в нашей стране и основание для выводов. И ничто иное.

– А какова на сегодняшний день ВИЧ-ситуация в нашей стране?

– Как профессиональные эпидемиологи, оперирующие объективными данными, мы никогда не впадаем в крайности и не усыпляем собственную бдительность парадными отчетами. Ситуацию в России в отношении ВИЧ-инфекции пока нельзя назвать благополучной – играет роль вариативность от региона к региону. Но сегодня показатель распространенности ВИЧ-инфекции в России составляет менее 0,5%, что соответствует отдельным странам Старого Света, например, Португалии. Причем подчеркну, что европейские цифры традиционно формируются на фоне очень невысокого охвата населения тестированием на ВИЧ – всего 3–5%. В рамках рутинной работы, без пандемийных ограничений. А COVID-19 дал в этом смысле «потерю» вдвое. Логично, что при этом каждый второй случай выявленного заболевания – на поздней стадии, правда? В России же речь идет о 24,6% протестированного населения – и это в пандемийный 2020 год. Было сделано почти невозможное – чтобы даже в «военных» для инфекционной службы условиях ковидного режима сохранить позиции по раннему выявлению ВИЧ – для сохранения качества жизни людей – и остановить тренд ежегодного прироста заболеваемости. С 2017 по 2020 год число новых случаев ВИЧ-инфекции последовательно снижалось – с примерно 86 тыс. человек в 2017 году до 60 тыс. человек в 2020-м. Добавим к этому, что у нас практически полностью элиминирована вертикальная передача ВИЧ – от матери к ребенку. И почти не заражается ВИЧ молодежь: доля новых случаев ВИЧ-инфекции среди молодых россиян (до 20 лет) почти вдвое ниже, чем в Евросоюзе – 1,3% против 2,3% соответственно. В зоне внимания и контроля находятся все ключевые направления, действительно влияющие на развитие эпидемического процесса. Поверьте, это мощнейшая разноплановая работа.

Масштаб управленческих усилий можно попробовать представить, взглянув на утвержденный буквально накануне правительством Российской Федерации план мероприятий по реализации Государственной стратегии противодействия распространению ВИЧ до 2030 года. Это всеохватная «дорожная карта», предусматривающая качественную, последовательную, нацеленную на конкретные результаты модульную работу – от качества образования медиков, работающих с ВИЧ-инфицированными пациентами, до производства инновационных антиретровирусных препаратов. Специалистам, которые задействованы в этом огромном деле, совершенно очевидно, что апокалиптическая картина по ВИЧ-инфекции – не в России. Все необходимые изменения российскому здравоохранению абсолютно под силу – важно продолжать развивать общенациональную систему борьбы с ВИЧ-инфекцией, применяя опыт успешных в этом смысле регионов в тех субъектах Федерации, где пока еще ситуация выглядит не столь оптимистично.

– О каком примере может идти речь?

– Здесь непререкаем опыт Москвы, которая продолжает оставаться зоной благополучия, невзирая на все «обременения» мегаполиса, провоцирующие большую восприимчивость к ВИЧ-инфекции: слишком высокую плотность населения, интенсивные миграционные потоки, большую численность так называемых групп девиантного поведения. Для мировых столиц такое положение вещей является ярким исключением. Привычная картина – в том, что распространенность ВИЧ-инфекции в титульном городе в разы выше, чем на остальной территории страны. Российской же столице удалось добиться кардинально иного результата – распространенность ВИЧ-инфекции в Москве в два раза ниже, чем в среднем по России. И это не единственное достижение, которым мы объективно можем гордиться и делиться с глобальными коллегами. Охват медицинским освидетельствованием на ВИЧ-инфекцию в столице составляет 35%, это эталонное значение для мировых мегаполисов. Неопределяемый уровень вирусной нагрузки у 80% больных, получающих антиретровирусную терапию в Московском городском центре по профилактике и борьбе со СПИДом, также является достойным результатом и показательным примером, который входит в понятие, я бы даже сказал, явление «московской модели» противодействия ВИЧ/СПИДу. Обращу внимание – это значения не второго/третьего порядка, а показатели, которые служат объективными критериями качества оказания медицинской помощи. В целом в период с 2012 по 2020 год в Москве стабилизировалось число новых случаев ВИЧ-инфекции, а средний темп прироста составил минус 4%. При этом население Москвы ежегодно возрастало в среднем на 1%.

– Но, как говорится, есть новость хорошая, а есть – плохая. Как бы вы оценили ситуацию в неблагоприятных с точки зрения ВИЧ-инфекции регионах?

– Вероятно, вы имеете в виду Кемеровскую область, которой «досталось» в последние дни от СМИ? Распространенность ВИЧ-инфекции на территории области, по данным за 2020 год, достаточно серьезная – 1,25%. Это в 2,5 раза превышает среднероссийский показатель. В рамках новой Госстратегии уже идет плотная, основанная на глубоком анализе медицинских и социальных факторов работа с коллегами из региона – для того, чтобы ситуацию в корне поменять. Опять же – не стоит все сводить к «катастрофе». Важно принимать во внимание, что кузбасский показатель, к примеру, в два раза меньше, чем в Вашингтоне, где 2,5% жителей имеет положительный ВИЧ-статус. А в Сан-Франциско 1,8% людей ВИЧ-положительны. Если внимательно изучить и сопоставить все данные, то станет ясно, без двух мнений, что в США от СПИДа умерло на сегодня больше пациентов, чем у нас находится под диспансерным наблюдением.

– Раз уж вы начали сравнения, что насчет постсоветского пространства? У нас редко говорят, например, о ВИЧ-ситуации в Украине. А ведь эта страна пошла путем следования рекомендациям глобальных антиСПИД-структур?

– Здесь все скажут цифры. Есть понятные лидеры, как сейчас принято говорить, «антирейтинга» по пораженности ВИЧ-инфекцией. Это Одесская область – 1020,7 случая на 100 000 человек, Николаевская область – 879,2 случая на 100 000 человек и Днепропетровская – 879,2 случая на 100 000 человек. По отдельным оценкам, реальная пораженность в стране превышает 1% населения. Одесса вполне может заявляться на статус «столицы СПИДа». Понимание масштаба опять же приходит в контексте уровня тестирования – в стране обследовано всего 6% населения, а в ряде регионов, по данным на 2019 год, и вовсе около 3–4%. Как указывает Центр общественного здоровья страны, о своем ВИЧ-статусе не имеют понятия порядка 40%.

– Но как быть с тем, что ряд экспертов называет конкретную цифру – в миллион и более заболевших по всей России?

– Об этом мифическом миллионе я лично слышу уже последние лет 20. В его фактически юбилейный год время абсолютно понятно показало, в чем разница между организационной работой и построением абстрактных прогнозов в здравоохранении. «Миллионы» не оправдались, с точки зрения защиты населения страны именно это самое главное. И даже в самых неблагополучных районах РФ ситуация не столь катастрофическая, как многие тогда предрекали. Будем откровенны, на катастрофические прогнозы по ситуации с ВИЧ-инфекцией в России влияет прежде всего «внешний» фактор. Ведь 20 лет назад миллион больных нам назначил Всемирный банк, впоследствии вручив нашей стане многомиллионный займ. В любом случае к эпидемиологии все это имеет очень опосредованное отношение.