В России трудоустроено не более 3% людей с ментальной инвалидностью

Представления о том, что может и чего не может человек с психическими нарушениями, сильно меняются. Фото со страницы Психоневрологического интерната № 3 в «ВКонтакте»

В Общественной палате прошел круглый стол на тему «Профессиональное обучение молодых людей с психическими нарушениями». Организаторами также выступили Региональная благотворительная общественная организация Центр лечебной педагогики «Особое детство», ФГБОУ ВО «Российский государственный социальный университет». По результатам состоявшегося обсуждения юристы Центра лечебной педагогики «Особое детство» (ЦЛП) подготовили ряд предложений правительству РФ и различным министерствам и ведомствам, которые могли бы изменить ситуацию в этой области к лучшему.

Прежде чем устроиться на работу, «особый» взрослый должен пройти профориентацию и профобучение. И проблемы могут возникнуть на каждом этапе. «Наши представления о том, что может и чего не может человек с тяжелыми нарушениями, очень изменились, – подчеркивает председатель правления ЦЛП «Особое детство» Анна Битова. – Если мы говорим, что все дети обучаемые, значит, и на профориентацию они все имеют право. А будет человек реализовывать это право или нет, его дело».

На деле же профориентация в школах отсутствует или превращается в формальность. «В школе детей с психическими расстройствами ориентируют на шитье и полиграфию, в колледжах учат озеленению, а берут их на работу чаще всего уборщиками помещений и подсобными рабочими», – говорит Маргарита Суворова, председатель Всероссийской организации родителей детей-инвалидов и инвалидов старше 18 лет с ментальными и иными нарушениями, нуждающихся в представительстве своих интересов (ВОРДИ) Тюменской области.

Ее поддерживает Галина Головина, руководитель психологической службы московского Технологического колледжа № 21: «У нас узкий профиль – молодые люди с выраженными психическими и интеллектуальными нарушениями, которые раньше считались «необучаемыми». В коррекционных школах нет системы профориентации для них, мы ее начинаем у себя». Обучение ведется в пяти мастерских (керамическая, столярная, швейно-ткацкая, художественно-полиграфическая, мастерская цветоводства), а также на отделении операторов ЭВМ для людей с высокофункциональным аутизмом. Однако чтобы успешно трудиться, нужны не только навыки, но и внутренняя мотивация, желание профессиональной востребованности, уверена Головина.

В свою очередь, Андрей Царев, директор псковского Центра лечебной педагогики и дифференцированного обучения, отмечает, что работа, направленная на формирование мотивации, должна начинаться с этапа ранней помощи: «Важно, чтобы человек научился выполнять действие от начала до конца с соблюдением качественных характеристик и мог выполнять его на протяжении определенного времени».

Но что делать, если особенности состояния не позволяют освоить профессию целиком? В Мультицентре социальной и трудовой интеграции, расположенном в г. Всеволожске Ленинградской области, нашли способ обходить ограничения. «Мы выделяем внутри конкретной профессии самостоятельный модуль со своим технологическим циклом и оборудованием, который сам по себе является профессией. Например, на базе профессии «Уборщик помещений» существует четыре модуля, обусловленных требованиями к сохранным функциям организма и нагрузками, – говорит директор Мультицентра Ирина Дрозденко. – Модуль «моппинг» (безведерная уборка) уже стал хитом продаж от работодателей».

Однако в большинстве регионов обучение по-прежнему ведется всего по одной-двум профессиям. Минпросвещения и Минтруд должны рекомендовать субъектам РФ расширять спектр программ профобучения с учетом востребованности профессий на региональном рынке труда, считают эксперты. «Наш метод приводит к тому, что все обучающиеся страстно желают трудиться вне зависимости от того, понимают они ценность заработной платы или нет, – говорит Галина Головина. – Однако на законодательном уровне вообще не предусмотрена «сопровождаемая трудовая деятельность».

Некорректно заполненная индивидуальная программа реабилитации и абилитации (ИПРА) – далеко не единственное юридическое препятствие для трудоустройства «особого» взрослого. Есть еще действующий приказ Минтруда № 515: в методических рекомендациях к нему написано, что людям с интеллектуальными нарушениями не рекомендована работа с людьми. То есть, например, они не могут устроиться курьерами или помощниками на кухню. Кроме того, работать «в организациях общественного питания, торговли, буфетах» людям с «психическими заболеваниями с тяжелыми, стойкими или часто обостряющимися болезненными проявлениями» не позволяет приказ Минздравсоцразвития № 302Н.

«Сейчас в регионах количество трудоустроенных людей с психическими нарушениями единично, – говорит юрист ЦЛП Павел Кантор, – но когда их на рынке труда будут тысячи, мы упремся в 213-ю статью Трудового кодекса, которая предусматривает проведение медосмотров для отдельных категорий работы. А эта норма отсылает как раз к приказу № 302Н и смежным нормам, которые регулируют проведение медосмотров. Там можно получить заключение о противопоказанности работ, которое является юридическим препятствием для трудоустройства. Насколько этот перечень адекватен и соответствует современным представлениям о технологических процессах – надо разобраться».

Защищенные рабочие места могут стать переходным этапом к открытому рынку, считает Елена Цветкова, директор Центра содействия семейному воспитанию «Кунцевский». «В нашем центре живут 245 детей с ментальными нарушениями. Удалось устроить двух девочек в частную пекарню, но это была инициатива работодателя. У них много друзей и партнеров, которые могли бы последовать их примеру, но все боятся законов, СЭС. Создание специальных мест может помочь преодолеть этот страх», – поясняет Цветкова.

На открытом рынке к работодателю нужно приводить конкретного человека, абстрактное предложение он скорее всего отвергнет, считает директор фонда «Лучшие друзья» Денис Роза. Этот фонд устроил в рестораны быстрого питания 54 человека, 52 из них – в Москве. У работодателей, которые берут на работу людей с инвалидностью, нет никаких льгот, но для компаний, где работает больше 100 сотрудников, устанавливается квота в размере 2–4%, и это тоже может быть аргументом. «Если есть желание взять, работодатели находят способ. Но не должно быть запретов, – подчеркивает Денис Роза. – С другой стороны, проще трудоустраивать человека, который предполагал, что будет работать. Если это не обсуждалось в семье или школе, как правило, он работать не будет».

Параллельно должна идти работа по формированию общественного мнения. «Особые» взрослые, как и все граждане нашей страны, имеют право на труд – так что надо создавать для этого необходимые условия.