Предлагается ввести в УК специальные статьи о медиках

По мнению профессора Рошаля, законодательная инициатива Следственного комитета открывает широкое поле возможностей неправомерно привлекать врачей к уголовной ответственности. Фото РИА Новости

Известная поговорка: искать легче всего под фонарем. Похоже, такой поговоркой руководствуется Следственный комитет, сосредоточивший свое внимание на врачах. Со здравоохранением у нас ситуация давно не в порядке. Но почему этим должен заниматься СК? Тем более он занимается не провалами в организации здравоохранения – порой следствием небескорыстных действий чиновников. Именно здесь корни многих неблагоприятных и даже трагических исходов лечения. Но СК предпочитает в качестве подследственных врачей.

Так проще. Ведь врач у нас даже не субъект права. Закон о страховании ответственности медиков, который обсуждается лет 20, не только не принят, но даже не разработан. Зато предлагается внести в Уголовный кодекс специальные статьи, касающиеся врачей: 124.1 УК РФ «Ненадлежащее оказание медицинской помощи (медицинской услуги)» и 124.2 «Сокрытие нарушения оказания медицинской помощи», которые должны заменить применение к врачам общих статей Уголовного кодекса РФ.

На стороне СК сила. Недаром называются силовиками. С этой силой пытается бороться Национальная медицинская палата (НМП). Введение специальных статей УК для медиков обсуждалось на пресс-конференции Национальной медицинской палаты и Следственного комитета РФ «Совершенствование уголовного законодательства: как снизить уголовные преследования медицинских работников и защитить пациентов».

Статья 124.1 предполагает уголовную ответственность за «ненадлежащее оказание медицинской помощи (медицинской услуги) вследствие нарушения медицинским работником своих профессиональных обязанностей, если это повлекло за собой смерть человека, смерть двух и более лиц или повлекло «гибель плода человека и/или причинение тяжкого вреда здоровью человека». Статья 124.2 «Сокрытие нарушения оказания медицинской помощи» предусматривает уголовную ответственность за «внесение недостоверных сведений в медицинскую документацию, ее сокрытие либо уничтожение, а равно за сокрытие, подмену, уничтожение биологических материалов с целью сокрытия ненадлежащего оказания медпомощи другим медицинским работником, деяния которого повлекли смерть, причинение тяжкого вреда здоровью либо гибель плода». Кроме того, предлагается внести изменения в статью 235 УК РФ – «Незаконное осуществление медицинской и (или) фармацевтической деятельности».

В отношении предложенной статьи 124.1 возникло много разногласий. По мнению президента НМП Леонида Рошаля, в ней слишком много неопределенностей: не указано, какие именно нарушения профессиональных обязанностей врача будут трактоваться как причина того, что нанесен тяжкий вред здоровью пациента или причинена смерть. Открывается широкое поле возможностей неправомерно привлекать врачей к уголовной ответственности.

Как заявил на конференции заместитель руководителя главного управления криминалистики СКР Анатолий Сазонов, Следственный комитет не намерен привлекать медиков к уголовной ответственности за врачебные ошибки. По его словам, будут привлекать к уголовной ответственности за грубейшие нарушения стандартов и протоколов лечения.

Но понятие «врачебная ошибка» не закреплено законодательно. Неофициально ее определяют как добросовестное заблуждение врача, которое не содержит состава преступления. На практике же очень трудно доказать невиновность врача, который, пытаясь спасти жизнь больного, действует, опираясь на свой клинический опыт, на стандарты и протоколы, но в результате его действий больной все равно погибает. По мнению медицинского сообщества, сегодняшняя судебная практика такова, что врачи оказываются на скамье подсудимых именно за так называемые врачебные ошибки.

«Может ли далее врач заниматься профессиональной деятельностью, должен решать не суд, а профессиональное врачебное объединение, как это происходит в других странах», – уверен Леонид Рошаль.

Сложность в определении вины врача признают и представители СКР. «Медицина – это очень тонкая тема. Возбуждается уголовное дело с целью установления истины, и при расследовании уголовного дела мы полностью полагаемся на выводы представителей медицинского сообщества», – отметила и.о. руководителя управления взаимодействия со СМИ Следственного комитета Светлана Петренко. Перед следователем постоянно возникает сложный выбор: считать ли действия врача добросовестным заблуждением, за которое не предполагается уголовной ответственности, или неосторожной формой вины, за которую медик окажется на скамье подсудимых. При этом судебная практика также не имеет единообразия.

Медицинское сообщество не может согласиться с тем, что в предложенной статье появляется термин «плод», под которым понимается внутриутробно развивающийся человеческий организм с девятой недели беременности до рождения. Введение термина «плод» в УК РФ приведет к валу необоснованных исков к врачам, на которых возложат ответственность за то, что ребенок родился с болезнями. При сроке беременности девять недель вряд ли есть возможность предвидеть патологию, которая проявится через некоторое время после рождения. Если такая статья будет введена, акушеры просто уйдут из профессии.

В заключение президент НМП Леонид Рошаль сделал заявление, в котором подчеркнул необходимость декриминализации врачебной деятельности. Вопрос об уголовной ответственности медицинского работника может стоять только при установленных комиссией профессионалов умышленных и (или) систематических его действиях, приводящих к смерти или инвалидности пациентов. Это вопиющие случаи, которые бывали в мировой истории: умерщвление психически больных, эвтаназии, поставленные на поток, и т.п. Решение о возможности дальнейшей работы врача должно принимать профессиональное медицинское объединение, но отнюдь не суд.

К сожалению, ужесточение законодательства в отношении медиков приведет не к улучшению, а к ухудшению положения больных, которое и сейчас незавидное. Под угрозой судебного преследования врачи предпочтут уйти из профессии, а те, что останутся, будут действовать в рамках формальных протокольных обязательств, не рискуя своей свободой, чтобы спасти жизнь пациента.