Ада Горбачева Ежегодно в третье воскресенье июня отмечается День медика. Может быть, не так пышно и торжественно, как День чекиста, но поздравления от главы государства и кое-какие награды достаются и работникам скальпеля и капельницы. В этот день обязательно вспоминают, что медицина – самая благородная профессия, а врачи – особые люди.
Медицина действительно самая благородная профессия, но врачи – люди обыкновенные и очень разные. Конечно, среди них есть и подвижники. Однако армия врачей не может ежедневно массово совершать подвиги. Этого и требовать нельзя. Сами мы к подвигам во имя человечества не склонны, а от врачей требуем, напоминая о клятве Гиппократа. Действительно, врач дает клятву (пусть не Гиппократа, но нечто подобное) оказывать помощь страждущим, но он не дает клятву помогать бесплатно.
В начале 1990-х врачи, как и весь народ, были брошены в бурную мутную воду дикого рынка. Зарплату платить перестали. Каждый приспосабливался как мог и выживал как мог. Реализуя шутку Жванецкого «что охраняешь, то и имеешь», приватизировали то, что охраняли. Медики охраняли здоровье. Они тоже приспособились, и мы имеем то, что имеем, – практически полное отсутствие бесплатной медицины. Весьма своеобразно выстроенная в новой России система медицинского страхования, достаточно эффективная в западных странах, у нас выгодна только страховым компаниям и мало что дает и больным, и врачам. Не дает – берут сами. Вот и получается, что при весьма скромной зарплате у главного врача какой-нибудь больницы появляются особняк и «Мерседес».
Больные потеряли доверие к врачам, предпочитают обращаться к сомнительным лекарям, косвенно, а то и прямо рекламируемым по государственным телеканалам. Нам объясняют: рынок. Позиция неуязвимая. Обычные же врачи оказываются в уязвимом положении. Не всегда в их силах помочь. Закона о страховании профессионального риска врача (а врач всегда рискует ошибиться) до сих пор нет. То и дело мы становимся свидетелями «мини-дел» врачей. С другой стороны, никого не наказывают за то, что больного не приняли в больницу, бросили умирать в коридоре.
Часто пишут о коррупции в медицине, о том, что по взяткам она занимает одно из первых мест. Конечно, коррупция есть – а где у нас ее нет? Но что касается взяток, в медицине не все так просто. Если больного, которому необходима операция, мурыжат до тех пор, пока родственники не догадаются и не заплатят, это, конечно, коррупция. Даже, если хотите, шантаж. Тем более когда задержка лечения угрожает жизни, как, например, при онкологических заболеваниях. Но если врача с хорошей репутацией попросили в частном порядке проконсультировать пациента и заплатили за консультацию, то это не взятка, а заработанный гонорар. Читайте «Белую гвардию» Булгакова, там Алексей Турбин как раз получает гонорар от больного. Можно, конечно, возразить, что частной практикой надо заниматься в частном кабинете, а не в государственном учреждении. И существуют коммерческие медицинские центры. Но вот беда: хорошие врачи – как правило, плохие коммерсанты. В коммерческих же центрах работают лихие ребята, очень оборотистые, но лечиться лучше у тех, что остались в государственных клиниках. И намного дешевле. Проверено на собственном опыте.
Конечно, нехорошо класть деньги в карман врачу. И для врача неприятно. Он предпочел бы официально, в виде зарплаты, как на Западе. Предыдущий министр здравоохранения Юрий Шевченко, сам хирург, говорил, что видит свою задачу в том, чтобы добиться достойной оплаты труда для медработников. Не добился. Может, плохо старался, может, не умел. Теперь в здравоохранение пошли серьезные средства. А нынешний министр поставлен на свой пост как эффективный менеджер. И он может вывести отечественную медицину из тупика. Или загнать ее туда окончательно.
