Цилиндрики сосков и бюстгальтер партизанки

В прежние времена, как известно, секса не было. Причем не только у нас. Родная тетка, помнится, называла «глупостным» даже автора «Легенд и мифов Древней Греции», а где там про секс, спрашивается? «Титан» и «Стоик» Драйзера с флоберовской «Саламбо», стоявшие в том же шкафу, грустно молчали. Тем не менее именно с них все и началось. Точнее, с мастеров зарубежной прозы – настоящей копилки пубертатных знаний для школьников младшего и среднего возраста, – оказавшихся уже в другом семейном шкафу и в одноименной серии. Ведь каков был юный читатель, охотящийся за всем, что пишется, даже у соседских старшеклассников, получивших на лето учебники с очередной хрестоматией, которая тут же проглатывалась? Словно позднейший Саша Соколов, бросавший черни хлеба сюжетов, он выискивал в книжках тот же самый изюм. То бишь «эротические» вкрапления – хоть в «Деле Артамоновых» Горького с трясущим мелко рукою героем, хоть в «Молодой гвардии» Фадеева с бюстгальтером партизанки, похожим на волейбольный мяч. Так и продолжалось бессознательное «коллекционирование» книжных образов в те эрегированные времена. Вначале выкатились цилиндрики сосков из глубокого выреза прозы Кэндзабуро Оэ и хрустнули, словно раздавленные черепашки, пуговицы сброшенной на пол юбки у Кобо Абэ. После выполз толстый грязный червяк, вынутый из эротических признаний героя Маркеса – об украденном с веревки женском белье и прочих слабостях влюбленного мужчины. Затем, уже у Кортасара, долго и сладострастно у этого самого мужчины обрывали пуговицы на рубашке… И все эти художественные рефлексии из материально-пубертатного периода неукоснительно следовали в русло позднейших сексуальных фантазий, из которых, собственно, и выросли наши мальчишки. Предпочитая уже свой личный, взрослый индпошив при выборе дальнейшего чтения.