Главкнига: Чтение, изменившее жизнь

Сонет...  С ранней юности люблю эту гармоничную форму стихотворения. Люблю читать, но иногда сонеты выходят и из-под пера, и тогда удовольствия – еще больше. И когда ко мне в руки попал свежевышедший четырехтомник Пабло Неруды, я первым делом выискал бывшую на слуху книгу «Сто сонетов о любви». Открыл нужную страницу второго тома и… очаровался и разочаровался одновременно. Образность стихов выходила за обычные рамки, метафоры пронзали сознание до самых глубин, но что-то было не так, стихи не хотели восприниматься во всей своей полноте, хотя и были ментально близки. Первое, что неприятно поразило, – в сонетах я не нашел рифмы. Вернее, нашел только в одном, в 66-м. Что это? Ключ к тому, что задумана книга была все-таки рифмованной? Просто автор хотел успеть зафиксировать свое настоящее, миг любви, предчувствуя, насколько он короток. Тогда и перевод книги на русский язык, как и на все те языки, где сонет немыслим без рифмы, должен быть рифмованным? Но раздражало и другое. Не хотели восприниматься лирические оттенки. Голос автора порой плыл, как звук, воспроизведенный со старой магнитофонной ленты, звучали нотки фальши… Полез смотреть, а кто же переводил. Открыл содержание и – все встало на свои места. Мужскую лирику переводила Маргарита Алигер. Боже мой! Учителями Маргариты Иосифовны были Луговской и Антокольский. Почему же прописная истина советской школы стихосложения, гласящая, что в лирике ни мужчина, ни женщина не вправе менять пол, не стала табу для Алигер? И кабы Неруда в стихах был просто мужчиной! Его лирику без оксюморона не охарактеризуешь. Это – брутальная лирика, грубая нежность. Ничего похожего не было в стихах других поэтов, только Неруда мог позволить себе сказать о своей Матильде: «Женское тело, белые дюны, белые бедра, в податливости своей ты как пашня весной…» Я решил сделать свой перевод книги. И уже через полгода одолел первую четверть книги «Утро». Продолжая работу, я включил переводы в свою первую книгу лирики. Были готовы и переводы второй части, «Полдень». И тут у меня из машины украли портфель с документами, в котором была и тетрадь с переводами. От обиды я забросил работу над книгой. Спустя годы перевод первых сонетов заметили, напечатали в журнале и в газете, а меня наградили памятной медалью Маршака. Это вернуло меня к работе над знаменитой книгой – и через год весь перевод был готов.