Дмитрий Замятин - Уважаемый Эрнест Георгиевич, как вы представляете место вашей дисциплины в кругу смежных дисциплин в России - поскольку это учебник?
- Мой учебник действительно первый. Это ответственность, но в то же время этот факт меня раскрепостил. Образцов в этой науке я пока не придерживался.
- Каков междисциплинарный статус геоэкономики?
- Безусловно, геоэкономика не претендует на обособленный статус. Она выросла в дисциплине "мировая экономика", но здесь надо будет сделать один акцент. Дело в том, что сам курс мировой экономики представляется как застывшая панорама. Наша традиционная школа исследования мировой экономики отличается застывшей фиксированностью. Мы не изучали динамику проблемы, но фиксировали огромные картины - знаете, как стоп-кадры в фильме. Геоэкономика наряду с этим дает динамику, поучает, как оперировать, функционировать в этой системе.
- К каким научным областям наиболее близка геоэкономика?
- Наиболее близка геоэкономика к мировой экономике, географии, политологии и философии хозяйствования. Вот эти науки в симбиозе определяют общие контуры геоэкономики.
Экономическая география дает определенную базовую, исходную позицию, но только для одного раздела геоэкономики - там, когда описывается, где оперирует геоэкономика. Это геоэкономический атлас мира. В этой сфере соприкосновения с географией идет очень близкий симбиоз: одно без другого жить не может. Если мы отойдем от этой части геоэкономики, то геоэкономика впитала в себя политическую экономию. Истоки формирования новых экономических систем, вынесенных на мировую арену - вот что дает нам геоэкономика. Геоэкономика как наука есть не простая сумма национальных экономик, когда производство, воспроизводственные процессы вырвались за национальные рамки - в сумме они составили новую экономическую популяцию. Эта новая экономическая популяция - наднациональная, состоящая из трансграничных систем во всех сферах - она представляет собой предмет геоэкономики.
- Что входит в понятие геоэкономического пространства?
- В принципе понятие пространства - это методологическая категория, и выделение пространств потребовалось для того, чтобы в определенной степени провести разграничение; это дань системному подходу. Системный подход в современной науке требует определенного разграничения научных дисциплин. И для того, чтобы наполнить геоэкономику, потребовалось то же самое разграничение. Как его можно сделать? Через разграничение пространств, через их определенное методологическое вычленение из общего глобального пространства. Мы наблюдаем в науке, в теории, в практике ряд подпространств - это геополитическое, военно-стратегическое и геоэкономическое. По своей научной значимости они на одном уровне. Другой вопрос, что в истории эти пространства занимают определенную иерархическую структуру. Одно превалирует над другим, решает те или другие задачи, поэтому выделение геоэкономического пространства позволяет: 1) разграничить геоэкономику как науку от других сфер, изучающих мировую глобальную систему; 2) придать ему совершенно новую геоэкономическую конфигурацию - контур этого пространства описывается совершенно другими, нежели в географии, геополитике и даже в военно-стратегической компоненте, средствами. Это совершенно новые границы; они предопределены в геоэкономике как экономические границы.
- В каких странах развивается это новое научное направление?
- Геоэкономика - это есть объективная, естественная востребованность... Есть естественная мировая востребованность развития этого направления. Причем оно, как обычно бывает, практически одновременно развивается сейчас в нескольких странах (в США, Италии, России) и характеризуется различиями в подходах. Наиболее активно развитие геоэкономики идет в Соединенных Штатах Америки. Но - с одним нюансом. Помощник Госдепа США Эдвард Люттвак выступил с этой идеей, исходя из опасности американской мечты. Он сказал, что Америка, соединив политику с военной силой, начинает терять притягательность американского образа жизни, они не настолько агрессивны, и эта наша агрессивность мешает в дальнейшем гегемонистическим, лидирующим позициям. Поэтому была найдена удивительнейшая вещь: трансформировать агрессивность в геоэкономически активные операции. Произошла подмена: без участия военной компоненты, начали вскрываться такие геоэкономические технологии, которые, по сути дела, формируют статус лидера в продвижении на любые плацдармы земного шара без уничтожения все и вся военной компонентой. Это высокие геоэкономические технологии по переливу национальных доходов в мировой. Геофинансовая система трансграничных потоков, блуждающие воспроизводственные ядра - это, по сути дела, геоэкономический экспансионизм. Это продвижение на лидирующие позиции посредством не вооруженных сил, а посредством поддержания национальных трансграничных ядер, то есть тех ТНК, которым государство делегирует продвижение и реализацию своих геоэкономических интересов. А военная компонента выполняет роль сил быстрого геоэкономического реагирования по защите контуров этих плацдармов. Причем военный компонент играет роль "нависания" в отличие от традиционного дипломатического "сдерживания", - именно нависания над теми или другими анклавами, - которое способствует через политическую систему продвижению воспроизводственных американских блуждающих систем в такие точки мирового пространства, где можно быстро организовать формирование мирового дохода и его перераспределение в свои анклавы. Я бы так ответил на этот вопрос: мировая история есть история похождений трех персонажей: священника, солдата и купца. Возьмите конквистадоров: впереди шел солдат, затем миссионер и затем купец. В современном мире мы наблюдаем, что впереди идет экономически оснащенный высокими технологиями купец, затем идет защищающий его солдат и только потом дипломатия освещает этот процесс и способствует ему. То есть в мире идет череда, перестановка этой троицы, но они в симбиозе постоянно. Отсюда мы вновь возвращаемся на приоритетность трех компонентов: геополитики, геоэкономики, геостратегии. Сейчас эту нарисованную схему отражают геоэкономические приоритеты функционирования в мире.
Несколько другую окраску по своей направленности несет итальянская школа геоэкономики. Итальянцы одни из первых осознали опасность геоэкономического экспансионизма, особенно высоких геоэкономических технологий, мировых блуждающих воспроизводственных ядер, бешеную перестройку экономических границ, слабость государственных институтов, неспособность их противостоять наднациональным структурам и поднимают вопрос о защите государственности от надвигающейся опасности нерегулируемого поведения транснационализированных международных структур. Что касается российской школы геоэкономики, то основной пафос исследований лежит на путях поиска такой модели геоэкономического мироустройства, в основе которой было бы равновесие стратегических интересов, баланс реально сложившихся зон геоэкономического влияния, устремленность на поиск таких моделей цивилизационного развития, которые позволили бы избежать опаснейшего столкновения техногенной модели с другими цивилизационными парадигмами развития. И здесь Россия выступает как предвестница зарождения этноэкономической системы мирового класса. Геоэкономика дает возможность в борьбе выходить победителем всем участникам мирового процесса в отличие от геополитики, где обязан быть побежденный. Ибо в этом пространстве нет места, оно должно быть однородно для того, кто на него претендует. В геополитике априори исключаются другие участники-победители. Геоэкономика фрагментирует пространство с учетом - в зависимости от геоэкономического "веса"- интересов разных стран, сторон, экономических и политических систем.
