Пять книг недели

Как утверждает издательская аннотация, перед нами – наиболее полное собрание стихотворных и прозаических произведений поэта-акмеиста, литературного критика, переводчика, журналиста Владимира Нарбута (1888–1938), причем многие тексты публикуются впервые. В книгу вошли стихотворения, переводы, рассказы, очерки, путевые заметки, воспоминания об Александре Блоке, Власе Дорошевиче и т.д. В предисловии «Муза-совесть Владимира Нарбута» составитель издания Роман Кожухаров отмечает: «Если обратиться к творчеству Нарбута, создается впечатление, что сама душа поэта представляет ристалище разнонаправленных сил, стремившихся вырваться на авансцену бытия, осуществиться здесь и сейчас во что бы то ни стало».

Автор романа «Успех», повести «Лапсанг Сушонг» и других произведений написал свой, взрослый, вариант «Приключений Буратино», поскольку, перечитав любимую с детства книжку, «нашел… множество всяких противоречий и несуразностей. Например, почему куклы в кукольном театре сразу признали Буратино, хотя никогда его до этого не видели? Откуда у Мальвины домик на сизой поляне? <...> Зачем Карабас-Барабас так хотел получить золотой ключик – неужели всего лишь из-за старого кукольного театра? И кстати, откуда он его взял – до того как потерял в пруду? <…> И еще триста тридцать три почему и отчего…» Поэтому Михаил Харитонов решил найти ответы сам – в итоге получилась раблезианско-философско-провокационная книга, в которой помимо Пьеро, Карабаса, лисы Алисы и других классических персонажей нашлось место и депутату Государственной думы, и Тарзану, «и всяким скучным взрослым вещам, даже про политику, а то и всяким глупостям вроде секса и насилия».

Писатель, журналист, переводчик Анатолий Макаров (р. 1940) дебютировал как прозаик в 1974 году в журнале «Юность» с повестью «Человек с аккордеоном», по которой позже был снят одноименный фильм. У Макарова также выходили роман «Жилплощадь», повести «Футбол в старые времена», «Ночью, на исходе зимы» и т.д. Новая книга посвящена жизни и творчеству композитора Василия Соловьева-Седого (1907–1979) – автора «Подмосковных вечеров», «Прощай, любимый город», «Если бы парни всей земли» и многих других, до сих пор любимых в народе песен. Хотя, конечно, творчество Василия Павловича не ограничивалось только песенным жанром: он писал музыку для симфонического оркестра, балеты, оперетты. «…Счастливая творческая судьба, феномен реализованного предназначения предполагает постоянную, неиссякаемую сложность проживаемой жизни, – пишет Макаров о своем герое. – Творческая жизнь по самой своей сути не может быть безоблачной и простой».

Исследование писателя, историка, журналиста Евгения Карновича (1823 или 1824 – 1885)  посвящено, как понятно из названия его книги, русским именам и фамилиям. «Едва ли в каком-нибудь европейском государстве родовые и фамильные прозвания представляют такое разнообразие и в отношении слов, от которых они произведены, и в отношении их окончаний, какое представляют они в Русском государстве, вследствие разноплеменного его состава», – пишет автор в самом начале. И продолжает: «Ввиду того разнообразия, какое оказывается и в производстве, и в окончании фамильных прозваний, встречаемых среди русского дворянства и нашей интеллигенции вообще, – прозваний, указывающих очень часто на иноплеменность представителей этих частей населения, нужно прежде всего спросить: кого следует считать русским человеком?» В книгу также вошли очерки о возникновении и развитии царских, княжеских, графских и других титулов в России и о роли иностранцев в отечественной истории.

Очерки австралийского философа Петера Сингера (р. 1946), несмотря на разнообразие тематики (вопросы жизни и смерти, взаимоотношения людей и животных, наука, политика и т.д.), имеют общую – этическую – основу (автор является профессором биоэтики Принстонского университета). «Мы совершаем этический выбор гораздо чаще, чем осознаем сами, – отмечает Сингер в предисловии. – Обычно человеку кажется, что «этичность» – это соблюдение неких правил о том, «чего нельзя». Если бы к ним этика и сводилась, то любой поступок, который не нарушает этих правил, считался бы этичным. Но это, конечно же, не вся правда. Такое ограниченное понимание этики ничего не говорит о том благе, которое мы в состоянии принести другим, не таким удачливым, как мы, причем не только внутри собственного общества, но и везде, куда дотянемся».