В год две тысячи и двадцать пять

Таким увидел Николая Гумилева московский художник Алексей Мозговой. Фото Лидии Богдановой

Вечер памяти Николая Гумилева состоялся в литературно-музыкальной гостиной «Смоленка» в Библиотеке Добролюбова. «2025-й – единственный год XXI века, упомянутый в поэзии Гумилева», – подчеркнул в вводной речи литературовед Сергей Зенкевич. В 1917-м поэт предсказал «в год две тысячи и двадцать пять» важные открытия, связанные с его творческой судьбой. Кратко обозначив вехи жизни Гумилева, выступающий прочел цикл Михаила Зенкевича «Поход Александра в Индию», написанный и посвященный Гумилеву в 1909-м (год знакомства двух поэтов): «Он с колесницы грозным взглядом / Еще влечет через пески / Отравленные скрытым ядом / Свои тяжелые полки». В этих стихах спрессованы путешествия, подвиги, чудеса, роковая ранняя гибель Македонского – все это проецируется и на образ Гумилева.

Писатель Валерий Байдин прочел эссе «Артюр Рембо, Николай Гумилев и будетляне». По оценке исследователя, Гумилев конгениально перевел сонет Рембо «Гласные», «стремясь передать его звучность и загадочный смысл»; обоих поэтов неудержимо влекло в Африку, вслед за Рембо Гумилев азартно торил путь по «колдовской» Абиссинии.

Художник Алексей Мозговой представил сделанный недавно портрет «Николай Гумилев: завещание», удививший присутствующих. «Реквиемом по Гумилеву» назвал он свою работу. Бард Виктор Леонидов исполнил песню-парафраз стихотворения Гумилева «Леопард», а Владимир Альер и Александр Смирнов исполнили несколько песен на гумилевские стихи. Много стихов Гумилева прочли ведущие «Смоленки» Наталья Гарсия и Григорий Симаков, а также Александр Мысленков и Ростислав Капелюшников. Емельян Марков прочел стихотворения «Прометей», «Химера», «Жертва» в качестве иллюстрации к «обнаженному героическому «я» Гумилева», проявлявшемуся в суровых испытаниях. А под занавес встречи Сергей Зенкевич призвал «отказаться от легенд и сказок, которые с перестроечных лет вокруг Гумилева клубятся», поскольку за последние годы внесено немало уточняющих корректив в обстоятельства его ареста и расстрела.