Идентификация В.О.

В клубе «Дача на Покровке» прошел один из последних литературных вечеров затянувшегося литературного сезона… Стихи 33-летней Василины Орловой, автора двух поэтических книжек, известны многим – и не только в Москве. Как раз в Москве, которую покинула несколько лет назад, она, пожалуй, пока известна меньше, чем у себя на родине, в Приморье, или даже в Америке (последние годы Василина живет в Техасе, не в иммиграции – во временном отъезде, который, как часто случается с временными вещами, становится бессрочным). Хотя в литературной жизни она задействована куда как плотно: за ней числится почти десяток книг, в том числе два романа, рассказы, эссе, множество статей в периодике. Участвовать в московской поэтической жизни из Техаса, да еще с маленьким ребенком на руках – трудновато. Да и сама перемена участи продиктовала паузу в писании стихов. Несколько последних лет о Василине Орловой (уехавшей в США как бы «почти известной», яркой, но еще «поэтессой», не поэтом, и вдруг замолчавшей) было ничего не слышно. Вот почему этот вечер для Москвы стал такой неожиданностью.

Для тех, кто читал стихи Василины на бумаге (или, что все-таки хуже для восприятия, с экрана компьютера), по идее, никаких неожиданностей не полагалось. В последней книге «Босиком», вышедшей во Владивостоке пять лет назад, уже все есть: ясное и емкое поэтическое послание, отточенная форма, местами почти классических образцов ритмика, интонационная «раскачка», блестящая игра с образами. За этими текстами видны «разумная погруженность» в литературу, умение понять и использовать весь метафорический и ритмический арсенал от Серебряного века до лучших образцов советской лирики и находок современников. Причем это «пропущенное через себя», через свой опыт знание. И стихи – со своим голосом. Да, книжка была очень удачной. Но, пожалуй, для читателя тут не хватало какого-то «спускового механизма», идентификации автора. Это очень важно иногда в культуре: соединение картинки и голоса, человеческого образа и образа лирического героя. Это и произошло в «Даче на Покровке».

Собралось человек 30, что для маленького зала почти аншлаг. Василина начала без длинных предисловий, сразу перешла к стихам, попросив не аплодировать. Но читала так, что аплодисменты еле сдерживались, нет-нет, да срывались. Ровно, а все-таки музыкально. Сдержанно, но со звенящей, как струна, интонацией. С подчеркиванием голосом «ступенек» между образами, добавлением звуковых теней к словам. Пожалуй, тут был тот редчайший случай, когда с голоса сложный текст воспринимается лучше, чем глазами. В конце вечера прозвучала поэма, которую Василина называет «эссе», но это сложнейший верлибр, с экзистенциальным посланием и многоступенчатой, философской образностью. Здесь от слушателей уже требовалась серьезная работа – оставаться в теме, следовать за образами, между которыми – десятки смысловых шагов. Нужна большая смелость, чтобы читать такие тексты, рассчитывая, что их услышат. Но здесь все сложилось – и холодок по спине, как награда за пройденный путь. Картинка выстроилась. Вот – поэт, вот – его голос, вот то, чем он дышит. «Ворованный воздух», как сказал Мандельштам.

А воздух и правда ворованный. Диапазон интонаций и форм в стихах Василины Орловой кажется почти невероятным. От классического ритма до верлибра (сейчас как раз она пишет в основном верлибры), от заплачки до холодного отстранения. Кому-то может показаться, будто это блистательная имитация. Но в каждом стихотворении – вопрос, причем предельно ясный, личный, четко сформулированный. У автора с этой жизнью, с этим миром свои счеты, и форму она использует именно как материал, в котором скрыт вопрос. Таково общее ощущение от этих стихов: они – настоящие.

Часто, возвращаясь с поэтических чтений, хочется купить книгу автора, чтобы теперь спокойно прочитать стихи глазами. В случае с Василиной Орловой все наоборот. Важно услышать, как она читает свои тексты.