В комнатах поэзии

Дмитрий Веденяпин рассказывает о трогательных промахах.
Фото автора

В клубе «Дача на Покровке» состоялся вечер поэта, переводчика Дмитрия Веденяпина. Его взгляд выхватывает самую суть вещей и явлений, словно озаряет яркой вспышкой фотоаппарата их скрытые глубины. Каждое произведение поэта самобытно и представляет отдельные, одинаково важные и ценные фрагменты, эпизоды его жизни.

Дмитрий Веденяпин представлял свои произведения в хронологическом порядке, будто совершая путешествие по страницам памяти, украшая и оживляя их комментариями. Переводчик Аркадий Штейнберг, чемпион мира по самбо Давид Рудман, театровед Бабкен Арутюнян и многие другие люди, когда-либо встречавшиеся поэту, были вписаны в историю – творческую, субъективную, детальную и портретную. Постоянно пополняющаяся галерея интересных людей и явлений Дмитрия Веденяпина сродни разнообразной, объемной, скрупулезно собранной коллекции мецената.

Создание целостной картины, желание обобщить или свести воедино все течения жизни – не важны для поэта. Наоборот, его увлекает богатство мира в непохожести, разрозненности, полярности составляющих элементов. И главное здесь – успеть ухватить течение времени за краешек подола, только для того чтобы почувствовать эту ценную быстротечность и неповторимость.

Одно из последних стихотворений Дмитрия Веденяпина «В комнатах времени» наиболее ярко иллюстрирует столь свойственную поэту черту – мгновенности взгляда и умения распознать, уловить суть явлений. «┘Единственный, смущенный зритель-сосед,/ пробегая мимо по коридору,/ вежливо отводит глаза,/ но все-таки успевает заметить/ загорелые шеи/ и красивые/ что называется, благородные/ мужские затылки,/ и даже/ то вспыхивающие, то гаснущие/ в слоистой глубине по ту сторону стола/ одухотворенные женские лица». Но за всем этим «мелькает в комнатах времени» скорее всего стихотворение.

Эссе Дмитрия Веденяпина – о самбисте или о поездке в Рим – заставляют окунуться в пространство времени, места, почувствовать воздух, которым дышали в то время, увидеть небо с несколькими каплями дождя, «черепичные крыши домов, лабиринтоподобные узкие улочки», живо представить все, о чем искусно в них рассказывается. Даже история-эпизод о бабе Нюре, которая преподнесла своему внуку Дмитрию на какой-то Новый год пластинку Аллы Пугачевой, трогает до глубины души. «Невозможно, без стеснения в груди, представить себе бабу Нюру, толкающуюся в магазине грампластинок, (┘) не говоря уже об очевидном непопадании при очевидной же бабинюриной любви ко мне. (┘) Вот и сквозь эту историю просвечивает надежда, что наши, то есть мои, бесконечные промахи тоже, может быть, кого-то растрогают┘»