Великий ремиссионер

Мария и Алексей Радовы – дети писателя.
Фото Михаила Бойко

Очередной четверг в литературном клубе «Классики XXI века» стал вечером памяти Егора Радова. Открыла встречу Елена Пахомова, рассказавшая о Егоре как о писателе, когда-то востребованном издателями, но при этом сознательно не стремившемся к широкому признанию.

После ухода Радова из жизни прошло совсем немного времени, оценки его творчества еще не устоялись, а имя еще не подверглось канонизации в одной из возможных форм. Поэтому собравшиеся предложили разные варианты и способы понимания того, кем же был этот человек.

Андрей Бондаренко, оформивший большинство книг Радова, сказал, что тому было свойственно детское восприятие мира и он переживал, когда перестали выходить его книги. Его значимость для нынешнего периода русской литературы велика, и скоро все хватятся издавать Радова.

Игорь Яркевич говорил о своеобразных ножницах, в которые попал Радов, оказавшись недо-постмодернистом, недо-психоделиком и недо-реалистом одновременно. При этом Егор не понимал свою методологию. Яркевич заключил, что Радов – это один из самых лучших русских писателей, чье творчество рассчитано на широкий круг читателей.

Инициатор вечера Михаил Бойко признался, что его радует положение Радова как писателя «не для всех», ведь тем самым он является определенным кодом для посвященных. Далее Бойко поделился воспоминаниями о встрече с Егором в кругу ремиссионеров – своеобразной литературной группы, объединившей писателей, имевших психоделический опыт, но нашедших в себе силы отказаться от наркотиков. И, наконец, высказался о значении Радова как создателя заумного языка для описания невыразимых сущностей, зашедшего в этом направлении гораздо дальше обэриутов.

Определенная камерность мероприятия и почти домашняя обстановка способствовали возникновению дискуссии. Игорь Яркевич вписывал Радова в ряд, включающий Евгения Харитонова, Юрия Мамлеева и Венедикта Ерофеева, при этом утверждая, что Егор закрыл тему психоделии в русской литературе. Михаил Бойко находил у Радова работу с сакральными текстами и десакрализацию их, происходившую от нежелания быть учителем. Андрей Бондаренко говорил о том, что Егор познал мир, более прекрасный, чем наша действительность, но понял, что жить там нельзя. Рассматривались линии Радов–Мамлеев, Радов–Сорокин, Радов–Пелевин с точки зрения поколенческих взаимоотношений, духовной и методологической близости.

В рамках вечера состоялась также презентация последнего законченного романа Егора Радова «Уйди-уйди». Роман был завершен еще в 2007 году, но увидел свет совсем недавно в «Издательстве Независимая газета».