К нам приехал "Гнедич"

В кафе «Билингва» состоялась презентация романа в стихах Марии Рыбаковой «Гнедич». С одной стороны, собственно смысла в презентации книги, которая и так уже известна московскому читателю, немного: «Гнедич» уже был выдвинут на премию «НОС», получил премию «Антология». С другой – Мария Рыбакова, живущая с конца 1990-х в США, столь редко выбирается в Россию, что даже не важно, по какому поводу организованна встреча – презентация книги или что-то еще: ценна сама возможность увидеть и услышать писателя.

Вот и услышали. «Гнедич» – роман в 12 главах, или песнях – то есть в половину «Илиады» – как сказала сама Рыбакова: «Гнедич» все-таки не Ахиллес, чтобы посвящать ему 24 песни». Вероятно, на половину Ахиллеса он все же потянул. Из романа Рыбакова прочла три песни: первую, пятую и одиннадцатую. Читала, как сама признается, вынужденно: потому что не знает, что еще можно делать на встрече с читателем. Но прочла хорошо, с подобающим профессиональному поэту пафосом. Профессиональным поэтом Рыбакова, к слову, не является: «Гнедич» – первая для нее попытка написать что-то в стихах, и попытка, как это ни парадоксально, удачная. Как заметил Игорь Гулин, чем был бы «Гнедич», если бы он был написан не стихами, а прозой – набором банальных штампов, красивостей и вздохов. Но именно строфика заставляет все эти банальности звучать по-новому, вдыхает в них жизнь. Гулин и прав, и не прав одновременно: оживляет текст не только строфика, сами эти банальности на самом деле не так банальны. Слушатели чтением Рыбаковой были захвачены.

На вечере прозвучал панегирический отзыв о «Гнедиче» Ирины Роднянской – сама она не смогла присутствовать на вечере, и присланный ею текст зачитал Данил Файзов. В завершение Мария отвечала на вопросы, точнее на единственный вопрос: о том, как и почему она выбрала для «Гнедича» форму свободного стиха. Мотивов, как сообщила писательница, у нее было два: во-первых, Гнедич всю жизнь занимался переводом «Илиады», и ей хотелось, чтобы ее биографическое сочинение как-то соответствовало этой эпической форме, во-вторых, чтобы использование каких-то традиционных эпических размеров, в частности того же гомеровского гекзаметра, выглядело бы как пародия. Оставался только свободный стих. Больше вопросов от публики не последовало. Остается только пожелать Марии чаще выступать в Москве – это у нее получается не хуже, чем писать книги.