Андрей Щербак-Жуков
Хельга Ольшванг – прекрасная калифорнийская гостья.
Фото автора
Хельга Ольшванг долгое время жила в Нью-Йорке, недавно перебралась в Калифорнию. Однако родилась она в Москве, здесь же выросла, окончила сценарный факультет ВГИКа (мастерскую Валентина Черныха и Людмилы Кожановой). В России вышли три ее поэтические книги: одна в Москве, две – в Санкт-Петербурге. Для нас, для россиян, – ее фильмы. Последний из них – он так и называется «Фильм о Анне Ахматовой» – вышел полгода назад. А что касается необычных имени и фамилии, то они унаследованы от шведских предков в третьем колене┘ Обо всем этом Хельга Ольшванг рассказала перед тем, как начать читать свои стихи в клубе «Улица ОГИ».
Активисты «Культурной инициативы», устроившие этот поэтический вечер, боялись, что из-за летнего межсезонья и поздней рекламы придет немного слушателей. Но боялись они зря – люди собрались. Помимо любителей послушать стихи пришли и собратья по перу – московские поэты Данила Давыдов и Андрей Чемоданов и даже Дмитрий Строцев из Минска. Пришли и коллеги по кинематографу.
Хельга Ольшванг читала стихи негромким, завораживающим голосом. Она как бы выключала эмоции, не стремилась делать акценты, тем самым заставляя слушателей уделять предельное внимание самим стихам – сочетаниям слов, их созвучиям, зримым образам. «Что может быть огромней и черней/ апрельской ночи, горестнее. Навзничь/ лежат дома у ног своих теней,/ и шелест пробирает ставни/┘Колышет облака полусырых/ пододеяльников, улыбки плоских маек,/ и каждая звезда, стекающая с них,/ так медленно летит./ И звякают в карманах-дворах собаки,/ будто медяки».
Кинематографическое образование заметно повлияло на поэзию Хельги Ольшванг. Ее стихи производят тот же эффект, что и просмотр фильма в духе «поэтического кинематографа». В Нью-Йорке поэтесса много занималась переводами. И это тоже нашло свое отражение в ее лирике. «Стеклянный, оловянный, деревянный,/ язык мой, враг мой, как тебя, родной,/ забыть, запомнить? Край обетованной/ пустыни обращается страной».
Вначале поэтесса прочла несколько стихов из ее уже вышедших книг, но вся вторая половина вечера была посвящена новым произведениям – тем, что только должны войти в сборник, над которым она работает в настоящий момент. Книга будет построена по кинематографическому принципу – в ней будет несколько героев, к которым периодически возвращается Хельга Ольшванг. Один из них – слепец. Из монологов слепого человека состоит поэма «Illa nocte», что по латыни означает «Этой ночью». «Я родился на мрак, не на свет./ Прояснится причина/ не теперь. Белоглазый мужчина – дурак – невидимка – младенец/ кого-то зовет». Стихи невероятно точно передают страх перед утратой зрения. Так точно может написать только человек, жизнь которого плотно связана с визуальным искусством.
После выступления в кулуарах Хельга Ольшванг немного рассказала о своем «Фильме о Анне Ахматовой», премьера которого состоялась в ЦДЛ и Доме кино, а потом был показ на телеканале «Культура». «Я попыталась сделать его как-то иначе в отличие от тех картин, что мне доводилось видеть. Он построен по законам античной трагедии, в которой обязательно должны быть хор, рассказчик, герой, определенные места действия┘ Я собрала довольно много хроники середины ХХ века – толпа, запечатленная на ней, играет в моей картине роль хора. Анатолий Найман, который хорошо знал Ахматову в последние семь лет ее жизни, выступает как рассказчик. Ну а герой – конечно, Анна Андреевна. Мне удалось найти немногочисленные ее съемки, а также записи ее голоса – все это вошло в картину. Она рассказывает о своей встрече с Модильяни, читает стихи┘»
Так, на сочетании и противопоставлении кино поэта и стихов кинематографиста прошел весь вечер.
