Евгения Маковенко
Всеволод Емелин в процессе окукливания.
Фото автора
8 июля литературный салон «Классики XXI века» принимал гостей, несмотря на то, что накануне заявил о своем закрытии на летние каникулы. Страна впервые отмечала День семьи, любви и верности (он же – День Петра и Февронии Муромских) с поистине государственным размахом. Ну а чтения стихов о любви в столице проходят уже третий год подряд. В 2006 году поэт Александр Герасимов именно таким способом попытался привлечь общественное внимание к почти забытому Дню Петра и Февронии, а заодно и к «Повести о Петре и Февронии», написанной Ермолаем-Еразмом еще в XV веке. Теперь можно говорить о традиции. Получается что-то вроде коллективной молитвы, проговариваемой на светском языке.
На одной сцене выступили очень разные поэты (некоторых из них трудно представить рядом, но факты свидетельствуют): Леша Ефимов, Галина Нерпина, Мария Ватутина, Елена Дорогавцева, Ирина Василькова, Андрей Коровин, Герман Власов и другие. Все они выступали емко, как депутаты перед выборами. Концерт напоминал эстафету.
Александр Герасимов отмечает: «Солью выступления является разноголосица авторов; хотелось наглядно продемонстрировать широкий спектр московской поэзии и доказать, что стихи о любви есть у каждого. Цель достигнута: каждый поэт нашел свои слова. Причем звучали только те стихи, которые хотели предъявить авторы, ведь любовь не может быть цензурирована, иначе исчезнет всякий смысл». Между прочим, несмотря на то, что тема могла быть понята как угодно (любить-то можно и Родину, и природу, и вкусный обед), все говорили о любви между мужчиной и женщиной, то есть традиционной и плотской. Единственным исключением вечера стал Андрей Щербак-Жуков, прочитавший две сказки о любви (о самой последней любви и о любви странного человека к обратной стороне Луны), но их вполне можно отнести к стихам в прозе. Короче, были стихи┘ О любви, о недолюбливании, о любовной передозировке. О любви взаимной и счастливой, о любви несчастной┘ О любви во всех ее лицах.
Чтобы приблизить к атмосфере вечера, я приведу некоторые цитаты, иначе нельзя┘
Александр Тимофеевский: «Я всё музу беспокою, я теперь хочу помочь ей/ Написать тебя такою, как была ты прошлой ночью./ Я вписал бы без ошибки с леонардовым уменьем/ от улыбки до улыбки всю тебя в стихотворенье./ А потом бы каждый вечер (разве это невозможно?)/ Из стихов тебя за плечи вынимал бы осторожно./ Чтоб строфа не развалилась, я вставлял бы многоточья┘/ И опять бы повторилось то, что было прошлой ночью».
Юрия Юрченко: «Если ты хоть однажды любил,/ Если только любил хоть однажды,/ Из волшебного рога ты пил –/ И не мог утолить этой жажды,/ Если помнишь такую метель,/ И такие несли тебя реки –/ Знай: потерян для жизни теперь,/ Обречён ты и проклят навеки!..»
Елена Иванова-Верховская: «Вот идёт трамвайный пароход,/ Он смешной, он на борт нас возьмёт,/ Чтобы целоваться на ветру,/ Чтобы жизнь причалила к утру┘»
Елена Лапшина: «На даче – лепота: пионы и люпин/ толкутся у стола, заглядывая в чашки./ Теплынь, а ты с утра ворчишь, и ты – любим/ до каждой клеточки на клетчатой рубашке┘»
Всеволод Емелин: «┘Мне не помогут ни хрена/ Стихослагательные лавры./ Не для меня придёт весна,/ А сердце лопнет от виагры./ И я окуклюсь в плотный кокон,/ Как гусеница шелкопряда./ И в нём скукожусь кособоко/ В смиренном ожиданье ада./ А ты с другим, родная женщина,/ Сыграешь жертву униженья./ Ведь что за секс без достоевщины?/ Простые, глупые движенья┘»
Андрей Родионов: «Между ними прилавок: котлеты, лапша./ Быстро движется очередь, касса звенит./ Он тарелку борща не донёс до стола,/ Потому что рука от волненья дрожит./ А она всё стоит, приоткрыв алый рот,/ Сжав холодной рукой черпака рукоять,/ Все куда-то спешат, только очередь ждёт,/ Потому что любовь поважнее, чем жрать».
Следующая порция стихов про любовь будет подана ровно через год. Александр Герасимов намекнул, что, возможно, соберет поэтов в более неожиданном месте, например, в ЗАГСе.
