Добрая ссора лучше худого мира

У Ольги и Владимира Новиковых, ведущих рубрики «Дневник двух писателей» в журнале «Звезда», в этом году тройное прибавление. Издательство Intrada выпустило книгу статей Владимира Ивановича «Роман с литературой», а у Ольги Ильиничны в ЗАО «Центрполиграф» вышли две книги: «Строгая дама» и роман «Гедонисты и сердечная».

«В нашей семье принято, что трудную работу – ходить по магазинам или по редакциям за гонораром – выполняет мужчина», – говорит Владимир Новиков. Владимир Иванович взял на себя труд и побеседовать с корреспондентом «НГ-Ex libris».

– Книги вы издаете порознь. А вот газетно-журнальной публицистикой, я смотрю, предпочитаете заниматься вместе. Вам так проще и быстрее работается?

– Наоборот, так сложнее. Это только в самом начале соавторство было для меня спасательным кругом. Когда я тридцать лет назад – даже больше – начинал работать как литературный критик, я не умел писать в одиночку. Самые первые рецензии для журнала «Детская литература» мы писали и публиковали вдвоем. Тогда и начала строиться наша общая эстетика и философия. В начале восьмидесятых, задумав написать о В.Каверине, мы еще не знали, как делаются книги. О чем пишется подробнее, о чем короче. Как искать дорогу? Вдвоем, естественно. Потом мы лет двадцать работали порознь. Ольга писала прозу: «Женский роман», «Мужской роман»... Их уже семь. А когда и я парочку романов написал, у нас снова возникла возможность взаимодействия на равных. И назрела потребность высказаться о нищете (без блеска) нынешнего литературного процесса. О самогубительном цинизме «жизни по понятиям», о попрании эстетической совести, о нахальстве тусовочного тоталитаризма┘ В жанре «не могу молчать». Мы начали публиковать в газетах памфлеты и эссе, в том числе и в «Ex libris» много печатались. А потом Андрей Арьев пригласил нас вести постоянную рубрику в питерской «Звезде». Мысль, по Бахтину, начинается с диалога, когда сразу два голоса ее развивают. Ссорясь и соглашаясь.

– И как это происходит?

– За компьютером сидит Ольга, а я бегаю вокруг нее. Оба предлагаем варианты фраз и мыслей, отбираем, покрикивая друг на друга. Как с миром ссоримся, так и друг с другом. Одни правила для всех. Мы уже не можем сказать, что является интеллектуальной собственностью каждого. У нас действует правило: все, что ты говоришь, может быть использовано собеседником. Так работать очень трудно. Каждый из нас в одиночку пишет быстрее. Но сейчас ситуация в литературе такова, что ее лучше познавать диалогическим способом. Дает объемность. Теперь мне хочется выступать только в парном разряде.

– Вообще не писать статей в одиночку?

– Да. По крайней мере, о современной литературе. До недавнего времени я вел в «Вечерней Москве» рубрику о культуре речи «Роман с языком». Но и там я был не совсем один, а как бы в диалоге с языком. Я слежу за ним, слушаю его. И повинуюсь в некоторых случаях. Пока же я его уговариваю: язычок ты мой, давай все-таки сохраним жесткое разграничение глаголов «надеть» и «одеть», оставим «кофе» в мужском роде, а жюри с мягким «ж».

– С кем еще вам доводилось работать в соавторстве?

– В свое время мы с Кавериным написали книгу о Юрии Тынянове «Новое зрение». В раздельном соавторстве, у каждого свои главы. Я попытался приблизить к читателю работу Тынянова «Проблема стихотворного языка», перевел ее с русского на русский. Юрий Николаевич тоже был моим соавтором – метафизическим. Как и другие персонажи «Романа с литературой» – Козьма Прутков, Виктор Шкловский, Виктор Соснора.

– А там есть еще статьи о понятии «постмодернизм», о филологической поэзии, об антиутопическом мышлении...

– Да, а на них я жду диалогической реакции от литературоведов. Литература – преодоление одиночества. Но это не обязательно идиллия, контакт бывает и конфликтным. Полемика – тоже форма соавторства. Мы с Ольгой в своих эссе вызывали на дуэль некоторых наших литературных коллег. Бросали перчатку и Сергею Чупринину, и Андрею Немзеру, и Дмитрию Быкову. Но они – не любители открытой полемики, предпочитают пока отсиживаться в кустах. А мы зовем в чистом поле сражаться, с поднятым забралом. На вызов отвечать тем же оружием. Над тобою смеются – остроумно вышучивай обидчика. Тебя не поняли – выдвигай новые аргументы.

– А зачем вам это все? Не лучше ли жить дружно, никого не обижая?

– Не люблю слово «дружба». Для творчества нет ничего вреднее. Если бы Достоевский дружил со Львом Толстым, а Блок, скажем, с Хлебниковым, у нас бы не было великой литературы. Наше хваленое русское застолье под девизом «хорошо сидим!» – маскировка пустоты, равнодушия и безответственности. А культура – напряженное, порой болезненное взаимодействие творящих личностей. Не в стаде и не в тусовке. Ценности создаются в конфликтах. Вот пародия, о которой я постоянно пишу, – это гротескная модель истинного диалога. Пародист агрессивно напрашивается в соавторы к пародируемому, и, если пародия удается, он таковым и становится. Из множества личных полемик строится здание общей истины – такова философия соавторства.

– Представим себе философский словарь будущего. Чьи имена там будут упомянуты в статье про вашу «философию соавторства»?

– Достоевский, естественно. Бахтин. Высоцкий, о котором я тоже много писал и пишу. Это очень диалогичный поэт. Вот Галич, Окуджава монологичны, они настраивают читателей или слушателей на свою волну. А у Высоцкого постоянно есть ощущение собеседника. Но наша с Ольгой философия – это еще философия любовная и семейная. Я вообще не люблю одиночества. Для меня это несвобода. Я вспоминаю свои детство, отрочество, юность – это было какое-то эмбриональное состояние. Человек, когда он один, – еще не человек. Я из тех, кто становится личностью, соединяясь с другим.

– Так все же, почему ни одного романа в соавторстве вы еще не выпустили?

– Конечно, обсуждали такой проект. Но почувствовали, что это невозможно. Выстраивать сюжет, композицию каждый из нас может только индивидуально. Это такой последний коридор, в котором пишущий выясняет отношения с Творцом. Только его берет в соавторы. Как у Юнны Мориц сказано: «В ту страну дорогой мнимой/ ездят все по одному». То есть в страну индивидуального творчества. «Мнимая» дорога – это дорога вымысла.

– Но другие же пишут вдвоем!

– Мы шутили в студенческие годы: самые смешные вещи написаны в соавторстве – «Двенадцать стульев», «Золотой теленок»┘ «Манифест Коммунистической партии». Все-таки есть разница между «Двенадцатью стульями» и «Мастером и Маргаритой», правда? Но, кстати, в издательстве «Время» – ждем мы, когда же это время настанет, – должны выйти два наших романа. В сходном оформлении. Ольгин «Убить?» и мой «Любить!». В них – конфликт между мужской и женской природой. Женская точка зрения – убить «изменщика», а мужская – любить его. Два разных произведения образуют единую полемическую систему. Тоже ведь форма соавторства.