Елена Калашникова 3 декабря в клубе «Проект ОГИ» был представлен «Кровавый роман» чешского художника-графика и оккультиста Йозефа Вахала (1884–1969), выпущенный в 1924 году тиражом 17 экземпляров для коллекционеров, приобретший колоссальную популярность в начале 90-х годов, через четверть века после смерти автора, и опубликованный недавно на русском языке «Митиным журналом» и издательством «Kolonna Publications».
Дмитрий Волчек (издатель) и Томаш Гланц (представитель Чешского культурного центра в России) показали публике и одноименный черно-белый фильм, снятый в 1992 году режиссером Ярославом Брабецем в экспрессионистской манере. Предваряя фильм, Томаш Гланц рассказал, что Вахал повлиял на чешскую литературу и философское мышление, хотя мало публиковался в ХХ веке: «Только в 1990-е его книги вышли в Чехии грандиозными тиражами. У него талант исследователя, в «Кровавом романе» он анализирует жанр «народного романа»... Известно, что он любил свою собаку Тарзана, но книги ему были ближе, чем люди. Почти все свои книги он сам печатал и иллюстрировал. Мне кажется, чешской культуре повезло, что русские издатели наконец обратили на нее внимание, а до этого такие писатели, как Ладислав Клима и Йозеф Вахал, были вне сферы внимания российской богемистики».
По словам Дмитрия Волчека, живущего в Праге, выход «Кровавого романа» – искупление его собственного невежества в отношении чешской литературы. Когда он приехал в Прагу, из писателей, живших в этом городе, он знал только Макса Брода, Франца Кафку и Густава Майринка. Согласно Волчеку, оккультист Вахал – духовный побратим Алистера Кроули. Подтверждение этому дал один английский букинист, обнаруживший «Книгу Закона» Кроули с пометками Вахала.
В русскоязычной «аутентичной» версии «Кровавого романа» сохранены авторский шрифт и гравюры, макет книги похож на оригинал 1924 года, который создавался прямо в типографском наборе, без рукописи.
Что касается фильма, то нестрашные истории «об ужасах» – например, о девушке с отрезанными (нарочито неестественными) пальцами, потоках крови и т.п. – шли на чешском языке с английскими субтитрами. Фильмы такого рода можно смотреть как ряд последовательных картинок, они самодостаточны и без словесных пояснений. По настроению и картина, и книга напоминают «Вечера на хуторе близ Диканьки» Гоголя, но если у русского писателя текст «страшный», то у чешского интеллектуала мы видим пародию на народные суеверия. А в целом книга, ставшая уже литературным памятником, читается и как образчик автоматического письма, и как постмодернистская пародия, и просто как забавный приключенческий роман.
Дарья Гармоненко