Встретившие рассвет

Прошлое у эпохи (включая литературную) отрастает не сразу, а как-то постфактум, после того, как она, эпоха, осознает свои границы и начнет затвердевать, для того чтобы стать чьим-то прошлым. Поэты, чье формирование пришлось на девяностые, странным образом глядели через головы, отыскивая свои истоки через поколение, у лианозовцев и конкретистов, питерского андеграунда, а то и напрямую – в Серебряном веке. Меж тем именно теперь, после значительного перерыва, поколение, через чьи головы они глядели, похоже, вновь притягивает внимание – в качестве прошлого эпохи текущей. 2000-е протягивают руку 80-м. Поэты, чьи имена в середине этого бурного десятилетия ассоциировались с «новой», «небывалой» и даже «странной» поэтической волной, вновь стали востребованы на литературной сцене. (О чем говорит хотя бы тот живой интерес, который вызывает в литературных кругах недавно вышедшая книга Ивана Жданова.)

Вечер в клубе «Улица ОГИ», организованный группой «Культурная инициатива» и посвященный 15-летию выпуска антологии «Граждане ночи: неизвестная Россия», в числе участников которой были Иван Жданов, Игорь Иртеньев, Евгений Бунимович, Нина Искренко, Ян Шан-Ли, Александр Сопровский, Аркадий Штыпель, Сергей Гандлевский, Алексей Дидуров, Тимур Кибиров, Алексей Цветков, Бахыт Кенжеев, – ожидался с нетерпением и вовсе не как мемориальное событие, а как живое и логично встроенное в современную литературную жизнь. Но сложилось по-другому.

Вечер вела Ольга Чугай, составитель антологии и один из первых литературтрегеров, с 1977 года готовившая почву для новой литературы. Ученый-историк, она давно уже отошла от литературной жизни и менее упоминаема, чем, например, ее коллега Кирилл Ковальджи. Она рассказала историю антологии, зародившейся в рамках «Лаборатории первой книги» – объединения по работе с молодыми при Союзе писателей, где обсуждались лежавшие в столах рукописи авторов, в то время не имевших шанса обрести хоть какой-то официальный статус. Книга стала итогом десятилетней работы «Лаборатории» в тот самый момент, когда стало можно этот итог обнародовать. Рассказ этот натолкнул на мысль, что, собственно, в годе издания вся загвоздка. Авторы, вошедшие в книгу, оказались живым парадоксом – и именно в качестве поколения. 1990 год – слишком поздно для признания в качестве андеграунда и слишком рано для легализации. «Граждане ночи» – слова из стихотворения Ивана Жданова – не слишком ли они оказались точными? «Подпольность» ведь стала частью поколенческого сознания┘

Игорь Иртеньев рассказал удивительную историю о том, как уже сейчас директор типографии неожиданно прочитал его рукопись и отказался ее печатать – по политическим мотивам: «Это все равно, как если бы стиральная машина отказалась стирать не понравившееся ей белье». Ольга Чугай вспомнила, что рукопись Иртеньева утащила ее дочка и он стал любимым поэтом 9-го ее класса. «Похоже, я снова любимый поэт 9 «Б», – грустно констатировал Иртеньев┘

Потом выступала Марина Вирта, которая, будучи совсем юной, читала свои стихи Ахматовой. Александр Воловик – с ироническими стихами («И ножки, именуемые Буша, в пакете исполняли данс макабр»). Нина Габриэлян, не только тонкий и яркий поэт, наследующий Серебряному веку, но и художник. Она высказала мысль о том, что сейчас другая эпоха, которая заставляет стихи резонировать совсем иначе, чем двадцать лет назад. Ту же мысль подхватила Мария Галина, которая, как оказалось, именно в лаборатории познакомилась со своим супругом Аркадием Штыпелем. А тот, как всегда, обрадовал слушателей экспрессией исполнения и свежестью стиха. Рассказы Сергея Преображенского об атмосфере в лаборатории («только коты спасали Ольгу Чугай от зануд и сумасшедших») отзывались анекдотами Хармса, а стихи Сергея Барсукова – подзабытой ныне доверчивостью.

Перед слушателями оказались авторы, оставшиеся в своем времени и поколении, в том синхронном срезе, где вышепоименованные и знаменитые были молоды и похожи на тех, кто остался – там. Граждане ночи, встретившие рассвет.