Андрей Коровин 1 ноября в Булгаковском доме состоялся поэтический вечер Бахыта Кенжеева в формате «Мастер-класс», предполагающем как чтение автором своих произведений, так и живое общение публики с автором – и в первую очередь ответы на вопросы, которые слушатели хотели бы задать мэтру. В рамках мастер-классов в Булгаковском доме уже выступали Алексей Цветков, Сергей Гандлевский, Юрий Кублановский и Константин Кедров. В планах – вечера других известных поэтов, живущих в разных городах мира: участников группы «СМОГ», метаметареалистов и других.
Бахыт Кенжеев – один из участников легендарной литературной группы «Московское время», продолжающий активную творческую деятельность в разных ипостасях – как под своим именем, так и под двумя известными сетевыми псевдонимами. Он активно публикуется как в интернете, в частности, в сетевом «Живом Журнале», так и в периодической печати, у него постоянно выходят новые книги. При этом вечера Кенжеева неизменно собирают солидную, по московским меркам, аудиторию. Булгаковский дом не стал исключением. Число слушателей превысило количество не только сидячих, но и стоячих мест, люди слушали в проходах, а некоторые даже не смогли попасть в зал.
На столике перед мэтром – его книги, бутылка вина, пепельница. Кенжеев, кажется, попал в свою любимую обстановку – какую-нибудь кухню благословенных 70-х, где и читали тогда друг другу стихи нынешние классики – Сопровский, Гандлевский, Кенжеев, Цветков┘ Бахыт из той старой школы мастеров, которым очень важно, как читать свои стихи. Слушать их в его собственном исполнении можно просто как музыку, одной сплошной симфонией.
Бахыт был в ударе и читал как новые, так и довольно старые стихи, написанные сразу после эмиграции и не исполнявшиеся им, по словам самого Кенжеева, больше 15 лет. В третьем отделении последовали вопросы из зала. Кенжеев посетовал, что очень любит комментировать собственные стихи, а его обычно от этого отговаривают, поэтому будет очень рад что-нибудь прокомментировать.
Вопросы были самые разные, например: правда ли, что у поэта имеется в Канаде собственный самогонный аппарат? За творчеством кого из молодых авторов мэтр следит с интересом? На последний вопрос Кенжеев назвал три имени – киевлянина Александра Кабанова, казахско-московского поэта Ербола Жумагулова и ньюйоркца Александра Стесина, оговорившись, что кого-то из интересных авторов он, возможно, просто не знает.
Говоря же о стихах самого Кенжеева, неизменно отмечаешь, что, пройдя медные трубы эмиграции, он остался русским поэтом не только по паспорту, но и по тому, что в нем остался жив именно российский житель, живущий судьбами России и ее народа. Что и делает его близким современному русскому слушателю и читателю.
