Александр Герасимов 9 октября в заведении «Пироги», что на Никольской улице, состоялся очередной вечер из цикла «Полюса». Полюсами на этот раз оказались поэты Мария Степанова и Елена Фанайлова. Не то чтобы они были так далеки друг от друга географически, творчески и даже метафизически... Толстые журналы печатают обеих, и даже премию Андрея Белого получили обе. Но формат, знаете ли, требует других слов.
Народу набилось столько, что не яблоку, а яблочному огрызку падать было некуда. Было душновато, но и это – в тему, ибо стихи обеих героинь вечера весьма себе герметичны. Зрители-слушатели толпились даже в прокуренном «предбаннике». Понятно, что случайных среди них, пожалуй, не было: читатели-почитатели, знакомые, знакомые знакомых и, конечно, другие поэты.
Поэтессы выступали в рамках обкатанного регламента: эстафета в три сеанса у каждой, блиц-опрос, кода и автографы┘ Наверное, кто-то резонно полагает, что самой главной частью является последняя – подписал вожделенную книгу и пошел кайфовать в свое удовольствие. Кто-то небезосновательно утверждает, что важней всего авторское чтение, а книги энергетики несут гораздо меньше. Но хочется остановиться именно на вопросах-ответах, потому что стихи (пусть даже нарочито приближенные к прозе) стихами все-таки остаются; потому что мы можем полистать подборки журнальные, прокрутить сетевые и все это оценить без участия авторов. А вот ответы на волнующие зрителей вопросы были только на вечере.
В процессе коллективного интервьюирования можно было узнать, например, что в стихах Елены Фанайловой много смешного, потому что она об этом заботится. А вот экстремального опыта у нее почти нет, потому что она не занимается ни дайвингом, ни борьбой с дикими зверями. Она также оспорила мнение о безысходности ее стихов и сказала о том, из чего они на самом деле состоят: «Для меня важен градус любви. Только при помощи этого топлива можно сделать что-то заслуживающее внимания».
Завязалась короткая дискуссия о роли поэта в интерпретации исторического процесса. Должен ли он представлять историю как кровопролитие (что, естественно, нетрудно) или все-таки обязан анализировать исторический процесс? Фанайлова не поддерживает позиции о том, что поэт должен заниматься поиском логических заключений и выводов, поскольку «поэт – это встревоженное животное, а не исторический аналитик». Поэт только реагирует на процессы. При этом, как заметила Елена Фанайлова, русская поэзия неоднократно преодолевала противоречие между социальностью и собственной метафизической природой: «На первый взгляд, Некрасов – поэт плохой, потому что он поэт социальный. Но на взгляд более глубокий – все не так. Гумилев и Ахматова пользовались находками Некрасова». А вообще из-за социального внимания ткань поэзии может страдать, но, заключила Фанайлова: «Поэзия не выступает в роли вечного терапевта, не говорит людям только о любви и смерти, а говорит о чем-то не менее важном, чем красота».
О любви, правда, все-таки поговорили. Особенно о противоречивой, как все действительно страстное, любви к Родине. Говорили и о не менее загадочных отношениях с музами. Мария Степанова призналась, что у нее не самые простые отношения с миропорядком. Так, может быть, поэтому она стремится к изложению своих чувств в балладах, потому что они максимально приближены к прозе и «пишутся по-другому»?
В процессе вечера выяснился любопытный факт: стихи Марии Степановой выходили уже во всех заметных издательствах, занимающихся современной поэзией, за исключением одного («Время»). Теперь все ждут, когда же и оно выпустит книгу...
На вопрос о «необходимости консолидации авторов в группы» Мария Степанова ответила, что такая консолидация необходима. А вот Фанайлова не видит в ее отсутствии ничего аномального, поскольку это, по ее мнению, всего лишь признак демократического общества.
Примечательно, что завершающая часть вечера прошла «на брудершафт»: Елена Фанайлова и Мария Степанова читали стихи друг друга. Их много фотографировали, а потом долго не отступали поклонники и поклонницы.
Дарья Гармоненко