Беседовал Евгений - Мирослав Маратович, что такое ОсумБез, как, для чего и почему? Откуда такое название и зачем вообще сбивать писателей и поэтов в стаи?
- Ну, в компании-то все делать веселей, чем поодиночке. Русский человек - человек коллективный. Впрочем, не только русский. Люди искусства вообще, которые вопреки распространенному стереотипу скорее коллективные люди, нежели отпетые индивидуалисты, всегда, еще со времен - ну, не знаю - романтиков старались объединяться в группы и товарищества. То есть человеку искусства нужна компания друзей, чтобы было с кем выпить, обсудить всякие вопросы. "Счастье - это когда тебя понимают".
Второе. Название ОсумБез. Для смеха - в виде пародии на традиционно пышные названия литературных и художественных групп. Но и для правды - еще персы, греки, древние евреи и даже дикое племя из "Сообщения Броуди" у Борхеса знали, что поэт - особое существо, которым время от времени овладевает священное безумие. За что оно (существо, именуемое поэт) и ценится.
- Не боитесь стать литературным функционером? Руководителем этакого потешного союза писателей?
- Руководителем - точно нет. У нас вообще нет руководителей. У нас не иерархическая вертикальная структура, а горизонтальная сетевая. Я заправлял некоторое время тюменским панк-роком и скажу - панкрокеров нужно было постоянно пинать, гонять, шпынять и строить, чтобы они не погрязли в пучине бессмыслия, а занимались художественной деятельностью. Сначала я пинал и строил, потом Птичка моя (тогда еще не моя) пинала и тормошила (речь идет о жене Немирова Гузели. - Е.Л.), потом Роман Неумоев взял это дело в свои руки.
А вот ОсумБез не такой. Пинать никого не надо и в руководящей и направляющей силе и голове он не нуждается, являясь многоглавой гидрой, каждая голова которой сама очень хорошо думает и решает на пользу товарищества. А главное - в советском Союзе писателей состояли советские писатели, то есть всякая сволота, для которых писательство в первую очередь было источником денег, карьеры, возможности ездить в писдома и на писдачи, жить в Переделкине на казенном коште - и т.д. и т.п. У нас же - совсем наоборот. Занятие искусствами нынче, слава богу, не приносит никаких материальных выгод, почему и осуществляется единственно из внутренней потребности. Это, кстати, еще одно, почему мы называемся Осумасшедшевшими Безумцами. Потому что с точки зрения общественных стереотипов нынче быть художником или поэтом - совершенное безумие и просто глупость, нынче, дескать, нужно быть олигархом, бандитом, а если нет, то хотя бы бухгалтером и прочим клерком в офисе. А уж если заниматься искусствами - так лезть изо всех сил в телевизор и пытаться попадать на "международные фестивали поэзии".
- Что вас всех объединяет, если, конечно, объединяет? Может быть, у вас есть программа или что-то похожее. В чем, грубо говоря, фишка?
- Ну как? Внятного манифеста и программы мы специально писать не стали. Один раз озаботились было - у нас как раз пленум проходил...
И получились такие соображения насчет Программы и Манифеста: ОсумБез - не эстетическое объединение. Скорее - "этическое". Главное - чтоб человек был хороший и не продажная сволочь. Так и не стали писать.
Но некоторые принципы сформулировать можно. Тот, например, что мы не "элитарная" группа. Мы скорее антиэлитараная. Потому что общечеловеческая по своим художественным устремлениям. То, например, что мы все-таки - андеграунд и индепендент! И т.д. Я у себя в ЖЖ (ресурс в интернете, http://www.livejournal.com - Е.Л.) помещал как-то типа микротрактата об этом - там подробнее. См. http://www.livejournal.com/users/nemiroff/2005/05/08/ и http://www.livejournal.com/users/nemiroff/2005/05/10/.
- Пленум? Интересно. А где у вас эти пленумы проходят?
- Сначала проходили у меня на дому. Все съезжались, привозили водку, Птичка моя варила огромную кастрюлю солянки, заготавливала полтора десятка лежанок. Три дня пили, ели, спали, снова пили, и все вопросы решали и обсуждали. Потом я пить бросил, людей в дом звать стал поэтому бояться, стали проводить пленумы виртуальные - в интернете, на сайте Глупый Дом (http://www.g-dom.ru). Но и в реале бывают - например, в очень хорошем новом литературном клубе "Живой Уголок". К трехлетию ОсумБеза мы там проводим Безумный Трехмесячник - еженедельные сольные выступления кого-нибудь из наших плюс выставки наших фотографов, плюс еще будут и концерты наших деятелей музыки рок.
Вот, например, в день электрической катастрофы у нас было как раз запланировано выступление там Владимира Нескажу, и люди, несмотря на трудности с перемещением по Москве, собрались, и они подходят к Уголку - света в клубе нет, поэтому столы уже вытащены под деревья во двор, накрыты - гуляй-веселись на свежем воздухе. Так и сидели - как на типа грузинском застолье. Читали стихи по кругу.
У нас вообще много дружественных и союзных организаций - митьки в Питере, или издательство "Красный Матрос" в Питере же, которое нас постоянно издает, или Галерея Гельмана, или итальянское филологическое товарищество "Fernandel-Samizdat". А начинали мы в 2002 году с дружбы с клубом "Моррисвилль", где заправлял Иван Трофимов, тогдашний лидер "Запрещенных Барабанщиков"; мы там стали делать ежемесячные Безумные Дни - с того все и пошло...
- Вот товариществу три года исполнилось. Каковы же успехи?
- Успехов до фига. Выпущено множество книжек. До фига интенсивно мы везде выступали и участвовали - в литературных клубах, на художественных выставках; Емелин и Родионов, например, которых три года назад никто не знал, стали настоящими поп-звездами. В чем есть заслуга и ОсумБеза. Само товарищество растет - постоянно впитывает в себя новых людей. И будет и дальше впитывать. Жизнь, как известно, это экспансия - что не растет, то гибнет. К тому же мы не московское товарищество и не еще какое-нибудь локальное, а - глобально-всепланетное! От Тюмени на востоке до Сан-Диего на Западе и Республике Конго - на юге.
К тому же - не литературное. У нас мастера всяких искусств - не только пера, но и гитарного грифа, и фотообъектива, и др. и др.
- Начинали вы в Тюмени, и не в качестве литератора, а как рок-деятель. Расскажите и о времени том, и о том, как ушли в сугубую литературу.
- Я люблю находиться, так сказать, в центре событий - там, где самое кипение ярости жизни, где происходит самое передовое и вот, здесь и сейчас, рождаются и осуществляются новые смыслы. В 1980-е годы таким местом была музыка рок - и я сотрудничал с деятелями сибирской этой музыки. Писал им тексты, издавал самиздатские издания, организовывал, руководил и был типа вождем и идеологом.
Потом пульсация жизни перешла в изобразительные искусства, и я дружил с художниками - с ростовским, потом московским товариществом "Искусство или смерть", создавшим сквот-коммуну в Трехпрудном переулке. Руководить и организовывать там мне было уже не надо - вождем и организатором всех побед там был Авдей Степанович Тер-Оганян, а я так - общался, помогал придумывать всякие штуки, стихи читал на выставках.
Ну а теперь весь пламень кипения огня жизни перекинулся в литературы и интернет. Все самое интересное сейчас происходит в нем. Ну а мне это - особенно ЖЖ - прямо как специально для меня созданные художественные инструменты. Чему я очень рад.
Но, кстати, рок тоже не заброшен. Наоборот, сейчас у нас как раз новый подъем интереса ко всякой музыке. В ОсумБез, во-первых, входит сибирская группа "Джек и Потрошители" (она же "Аркадий и Гайдары"), заправляют в которой Аркадий и Евгений Кузнецовы (не родственники!), бывшие некогда основателями "Инструкции по Выживанию", а потом переигравшие абсолютно во всех группах сибирского панка; кроме того, Андрей Родионов сейчас репетирует с музыкантами (тоже, кстати, сибирскими); я тоже подумываю насчет того, что неплохо бы опять поруководить какой-нибудь молодежной группой - пора! А то совсем дела плохи на фронте отечественного рока.
Правда, пока нет такой группы.
- Стихи ваши и большинства безумцев - почти всегда скоморошество и более или менее прикол. Есть ли грань между жизнью и игрой?
- Нет. Никоим образом не прикол.
Собственно, как ни смешно, мы, в общем, реалисты. В том смысле, что в своих художественных изделиях стремимся прежде всего высказать правду жизни в ее полноте. Шутки юмора в стихах присутствуют, да. Потому что они в жизни присутствуют, и без них правда жизни будет ущербной. Но мы уж никак не авторы-юмористы и не программа "Аншлаг".
- ОсумБез выступает часто и много. Почему вы сами так мало куда-то ходите, избегаете литературного процесса?
- Ну, я ленивый, старый и больной. Мне неинтересно таскаться по всяким мероприятиям, я больше в интернете обитаю, в киберпространстве. Что очень полезно, кстати. Наше товарищество вообще сформировалось именно через интернет. В интернете мы все поперезнакомились - а потом уже и реально встретились и учредились.
И пополняется все время товарищество тоже через интернет. Я сейчас вообще больше живу в ЖЖ, чем в реале.
- ЖЖ? Интересно. Можно подробнее?
- Ну вот прочитал я книжку Бавильского про Кулика - понравилось. Интересно мне стало - подписался я на ЖЖ Бавильского - paslen. Почитал. И вот что скажу. Напрасно он так на всякую "художественность" в своих буквах напирает. "Художественность" сейчас, в условиях современного момента времени, - да еще густая, жирная, - это, в общем, очень сильно является тем, что называется по заграничному poshlost. Исчерпана "художественность"!
"Ты дело говори!" - вот что становится главным лозунгом. Но! Маяковский В.В. к стихам про "Ищем речи точной и нагой..." добавлял: "Но поэзия - пресволочнейшая штуковина! / Существует - и ни в зуб ногой".
И это чистая правда. И отсюда мораль: художественность все-таки нужна. Но не густым слоем, когда 600 страниц одной художественности, а - на ходу, мельком, в процессе этой самой речи точной и нагой - раз и иногда выдать эту самую художественность. Метафора там или безумная рифма... Для правды жизни! Потому что правда жизни должна быть полностью правдивой!
Вот. Это, кстати, и к вопросу о нашей, ОсумБеза, программе и манифесте. И я намерен этот свой ЖЖ на бумаге издавать. Ежемесячно. Для начала - самиздатом, на ксероксе, 10-50 экземпляров. А потом найти спонсоров и издавать уже как положено - тиражом хотя бы экземпляров в 250.
- Дневник в интернете живет, зачем его помещать на бумагу?
- Ну, все актуальное искусство уж лет восемьдесят занимается операциями с контекстом - переносит писсуар из сортира в музей, например. Ну и тут та же операция - переносим сугубо интернетский продукт с экрана компьютера на бумагу. Кроме того, многие люди просто не пользуются "тырнетом". Для них вот, пожалуйста, - на бумаге. В-третьих, известно же: одна из главных двигательных причин людей, чтобы изготавливать произведения искусства, - стремление остановить мгновение. Зафиксировать поток жизни - чтобы он... короче, зафиксировался. Так и тут: ЖЖ в компьютере - это поток текущей стремительной жизни, а он же, опубликованный на бумаге, - это его фиксация.
- Почему в вашей поэтике столь существенное значение имеют водка, девки и "рокенролл"?
- Водка - потому что я, увы, алкоголик. Девушки - никак не "девки" - потому что люблю я девушек. Я уже тут говорил, что мы, ОсумБез, в сущности, реалисты - стремимся выражать в своих художественных изделиях полную полноту правды жизни во всем ее многообразии; ну вот, а я так даже пожалуй и "социалистический реалист" - полную полноту правды жизни во всем ее многообразии я стараюсь, как и требовал некогда Горький, "давать в ее оптимистическом преломлении". Вот девушки - это и есть это самое оптимистическое преломление.
А рокенролл - ну, в стихах он у меня напрямую, почти не присутствует. Скорее у меня дух тот же, что и в лучших проявлениях рока, от Чака Берри и Элвиса Пресли через "Битлз" и "СексПистолз" к Джону Зорну, даунтаунмьюзик и драм-энд-бассу. Бит, свинг, грув и драйв - то есть та самая радость жизни. Непосредственно в стихах у меня скорее присутствует джаз пятидесятых - Элла Фицджералд, Сара Воэн. Я их очень люблю. И ритмически часто строю стихи примерно на тех же самых принципах, на которых строились их номера.
- Хотите ли вы получить Нобелевскую премию или, скажем, премию ПОЭТ? Ваше отношение вообще к тем или иным премиям?
- Конечно, хочу! Деньги очень нужны для процветания ОсумБеза!
К премиям - хорошо отношусь. И к тому, что их дают в основном старичкам за общие заслуги, - тоже. Кушнеру там, которого я очень ценю, или там Айги, которого совсем не ценю, - но все равно это очень правильно и справедливо. Потому что молодым - и без премий зашибись. А вот старичку - того да, хоть премией надо побаловать. Надеюсь, годам к семидесяти, если доживу, и мне каких деньжат в виде премии подкинут. Большое свинство, кстати, что Всеволода Некрасова до сих пор премиями обносят. Вот уж кто более чем заслужил.
- Молодые члены товарищества, на ваш взгляд, более радикальны, чем, например, вы в их годы?
- Радикальны┘ Интересно, да. То интересно, что ОсумБез считается крайне радикальной группировкой. На самом деле никакого особого радикализма в ОсумБезе вообще-то нет. Эстетически мы - достаточно традиционные авторы, с новациями, конечно, с собственными подходами и интонациями - но не сказать, чтобы революционеры в поэтике, переворачивающие все вверх ногами - как обэриуты там или футуристы. Политически - тоже не сказать, чтобы...
Но нас все считают именно крайними радикалами и именно полностью осумасшедшевшими - и именно притом безумцами.
И это, если подумать, так и есть.
И радикализм наш состоит в том, что мы - живые!
По Пастернаку: "И быть живым - живым, и только. / Живым, и только - до конца".
В условиях, когда официальная и истеблишментная культура, от телевизора до толстых журналов и до контемпорарного арта представляют собой машины умертвия, где главное - умеренность и аккуратность, "культурная вменяемость" и следование прописям - контемпорарноартным ли, толстожурнально-интеллигентским ли, не говоря уж об официозных, когда даже авангардизм представляют собой нынче тихое кропотливое выпиливание лобзиком хитроумных игрушек, - быть живым и естественным - крайний радикализм, да.
- Как можно присоединиться к вашему товариществу?
- Ну как. Приходить на наши выступления, пить водку с нашими безумцами, общаться. И постепенно, в процессе общения, станет понятно - подходим мы друг другу или как. Это само собой как-то получается. Или через киберпространство - приходить на форум на Глупом Доме, опять же общаться. И опять же - постепенно┘
