Владимир Глоцер 20 января в Москве скончался Владимир Лапин. Упал на улице около табачного киоска, и "скорая помощь", как это бывает, уже опоздала. За несколько дней до смерти ему исполнилось шестьдесят лет.
┘Это было ровно полвека назад. В ту пору я занимался с детьми, вел в московской Детской библиотеке имени М.В. Ломоносова литературный кружок. В кружок пришел мальчик десяти лет, Володя Лапин. Скоро он принес свои первые стихи. Они были удивительные.
Цветок
Он расцвел.
Им любовалась муха.
Даже кот
И тот
Пришел
И его понюхал.
На листочках были и другие стихи, такие же прекрасные. Я делился радостью открытия этой поэзии с самыми большими ее знатоками - с Маршаком и Чуковским. Они тоже восхищались. Корней Чуковский даже включил несколько стихотворений Володи Лапина в свою знаменитую книгу "От двух до пяти".
Мальчик, подросток, юноша писал все лучше и лучше. В шестнадцать лет в детском издательстве вышла его первая книжка, "Тетрадь Володи Лапина". Но наступила ломка голоса. И не сразу Владимиру Лапину удалось обрести уже другой свой голос, во взрослой поэзии.
В зрелые годы он писал для детей, и самое крупное детское издательство выпустило несколько приметных его книжек.
Но, преодолев кризис, он и во взрослой поэзии остался лириком со своей поэтической интонацией. Быт, житейское, обыденное он осмысливал как судьбу, предназначенье, данность, стараясь извлечь из всего житейского свой поэтический корень. В обыденном он слышал свою музыку, тон. "Я слышу тон, все время слышу тон,/ Который, может, и сказался бы потом,/ Но - выдохшись┘" Личная драма - смерть первой жены, Жени Казакевич, оставившей его с двумя малолетними детьми, обострила его лирические переживания.
Стихи Владимира Лапина появлялись в журналах "Дружба народов", "Волга", "Континент", "Арион", "Новый мир" и последний раз - снова в "Континенте", буквально накануне его ухода, в номере, вышедшем в январе. Он успел издать две книги своей лирики - "Сверчок" (1993) и "Тон", избранное (2001), включив в последнюю и стихи для детей.
Его лирику ценили поэты разных поколений: Д.Самойлов, А.Тарковский, И.Бродский, Н.Горбаневская, Ю.Ким, А.Дидуров, О.Седакова┘
Но многим Владимир Лапин был известен и с другой стороны. Человек большого гражданского темперамента, он с юности ринулся в борьбу с советским режимом, писал один и вместе с другими письма в защиту гонимых: Амальрика, Краснова-Левитина, Буковского, Горбаневской, Суперфина, Солженицына┘ Обращался в Верховный Совет СССР с опубликованным позже за границей письмом против смертной казни. В этих протестах его поддержал и Андрей Дмитриевич Сахаров, которого он знал. Владимир Лапин бесстрашно выходил сам и звал других на демонстрации в защиту гражданских свобод, - на Пушкинской площади, к зданию суда над семью смельчаками, вышедшими в 1968 году на Красную площадь, и так далее. Эта борьба, однако, не проникала в его сугубо лирические строчки. Но и в них он как-то бросил с усмешкой: "Пусть мой филер потопчется / Там, за спиной".
Человек бескомпромиссный, он так же неистово любил, как и неистово ненавидел. Его общественный темперамент сказался в том, что он много лет возглавлял секцию критики, литературоведения и искусствознания (он писал и критические обзоры, и рецензии), а потом, до конца жизни - и весь Профессиональный Комитет московских литераторов, всячески заботясь о людях непростой литературной судьбы.
В четырех своих детских строчках он когда-то сказал: "Я хочу, чтобы время бежало,/ Словно быстрые-быстрые лыжи./ Проживу я тогда очень мало,/ Но зато очень много увижу". Шестьдесят лет - не "очень мало". Но во многом им пережитом и перечувствованном мечта сбылась.
