EL-НГ Для тех, кто до сих пор сомневался: борьба с литературным экстремизмом ведется! До сих пор она велась исключительно в магазине "Ад Маргинем" - в форме изъятия книг Сорокина. Но сразу после октябрьских праздников в другой книжный магазин "Фаланстер", что на Пушкинской, пришла местная милиция: "Есть на вас сигнал!"
"Сигнал", видимо, состоял в том, что несколько осенних газет написали, дескать, книжная лавка открыта левыми, самоуправляется, как коммуна, и предлагает широкий выбор "антибуржуазных" книг и журналов.
Первое, что серьезно нахмурило милиционеров, - пластиковый муляж автоматической винтовки под потолком, закутанный к тому же в палестинский платок-куфию. Приказали это художество снять. Мирные коммунары подчинились, правда, попрощавшись с милицией, вывесили игрушечное оружие обратно, рассудив, что никого, кроме милиции, оно не раздражает и многим, наоборот, нравится.
Сам же процесс изъятия подозрительной литературы напоминал старый добрый детский рассказ "Как Ленин перехитрил жандармов". Милиция щурилась, всматривалась и принюхивалась к обложкам, а работники "Фаланстера" разводили руками и ссылались на абсолютную легальность сих книг. Первой была изъята "Энциклопедия секса". Действительно, мало ли что могут напечатать под таким названием? За ней последовали сочинения Ломброзо, видимо, из-за слова "антисемитизм" в названии, сборник субкоманданте Маркоса, видимо, из-за индейца в черной маске на обложке и ставший уже мировым бестселлером "Мой брат - террорист". Дальше милиция устала (на полках более пяти тысяч книг) и, отказавшись осматривать шкаф современной поэзии, ушла.
На следующий день одного из фаланстерцев Бориса Куприянова вызвали к начальнику милиции общественной безопасности Сергею Евгеньевичу Окользину, милейшему и культурному человеку, признавшемуся, что заниматься этой фигней совсем не хочется, но служба есть служба и он передает книги более компетентным людям на экспертизу в ГУВД. О сексе и индейцах там теперь знают больше. А в "Фаланстере" с интересом ждут выяснения степени своей благонадежности.
Дарья Гармоненко