Однажды в Нью-Йорке после 11 сентября

- Какие у тебя впечатления от нынешней московской литературной тусовки?

- В смысле культуры мне здесь очень нравится - вечера литературные, замечательные концерты┘ Стал разговаривать с молодыми ребятами двадцатилетними, тридцатилетними - это прекрасное ощущение, когда они знают все, они тонкие, остроумные. При этом, конечно, конъюнктурщиков, политиканов от той или иной области, всяких там имиджмейкеров-стукачей-политологов и прочей шпаны тоже хватает. Ну да ведь это всегда есть и будет. И не о них речь. Но вообще есть ощущение... прости за пафос, возрождения, что ли - если не духа, то уж по крайней мере культуры.

С другой стороны, я не могу не чувствовать, что это все висит в воздухе. Бизнесмены, что связаны с "мясом жизни", умные журналюги говорят мне, что все летит в тартарары, все зыбко и непрочно, а я и мне подобные - наивные балбесы, которые просто не хотят этого замечать. Ну и в культуре тоже - какие-то смешные проблемы с Сорокиным и новыми пионерами... Один знакомый вообще довольно остроумно обозвал нынешнее национальное общественно-социальное устройство "московским паханатом". И весь вопрос, мне кажется, в том, что быстрее случится: это самое возрождение или "паханат" в очередной раз всех раздавит.

- Стихи Имона Греннана - это ваш первый опыт в книгоиздании?

- Дело даже не в книжке, а в издательстве. В конце августа или в начале сентября прошлого года мне позвонил классный поэт и блестящий переводчик Володя Гандельсман и рассказал о своей почти готовой книге переводов одного американского поэта. "Но денег-то нет, издавать негде, - продолжает Гандельсман, - поговори с другом своим Борей Палантом, может, он поможет". А у меня действительно есть друг Борис Палант. Когда я докачусь до того, что начну писать мемуары, я, наверное, напишу прежде всего о нем. Он еще в молодости эмигрировал в США из Харькова. Теперь один из американской десятки лучших адвокатов по иммиграционному праву. Я позвонил, и он тут же пообещал помочь организовать корпорацию. Надо сказать, что американская жизнь совсем другая, более серьезная, тут "сказано" - значит, "сделано".

- А что за издательская идея у вас была?

- Вообще-то мы можем издавать и делать, что хотим. Но начать решили с издания на русском американской поэзии, которую мало знают. Никто же не понимает ничего про Америку. Никто не знает, например, что в Америке существует классная современная поэзия. Да и плохо знают вообще американскую литературу - от этого возникает миф среди разных умников о том что она плохая или ее нет. Даже какого-нибудь Синклера Льюиса переведено дай бог четверть.

Наш разговор с Гандельсманом и Палантом был примерно 5 сентября прошлого года. А потом случилось - известно что. Надо сказать, что офис Паланта находился в Даун-тауне, в пятидесяти метрах от эпицентра событий┘ И у него остановилось все, несколько месяцев молчали телефоны, все, казалось бы, накрывается, никакого дела не получается. Еще примерно месяц Нью-Йорк жил в ужасном состоянии депрессии, никто ничего не понимал┘ Но вдруг все стали как-то оживать, собираться с духом. Я лишний раз удостоверился в величии этого мира - это сторона или протестантизма, или каких-то других особенностей американской цивилизации, но все снова восстановилось и заработало. Мы встретились, и Борис сказал, что хочет начать издательское дело.

- Да, - сказал он, - я хочу это сделать. И пусть все остальное летит к черту, но это надо воплотить. Может быть, Господь увидит нас, как мы тут дергаемся - и будет нам помогать" (он, Боря, вообще слегка пафосный). И открыл эту фирму. Так мы стали тремя директорами этого издательства. Название латинизировано: "ARS-Interpres" - искусство и перевод.

- Как решался финансовый вопрос?

- Палант нас понукал, чтобы мы что-то делали. Роман Каплан, хозяин ресторана "Русский самовар", в очередной раз предоставил помещение для нашей тусовки. Собрались знакомые и совершенно незнакомые люди. Мы кинули клич: кто хочет - давайте, скидывайтесь. Кто-то дал 50 долларов, кто-то 500, мы собрали фонд и стали готовить к печати первую книжку.

Это переводы стихов одного из ведущих современных американских поэтов Имона Греннана. Много переводов Гандельсмана, еще Григория Стариковского, Ирины Машинской, Андрея Грицмана и Елены Баевской┘ Поскольку я как переводчик в ней не участвую, то с полным правом могу сказать, что книжка очень хорошая. Это к тому же хорошие русские стихи. И я очень горд, что принимал участие в ее издании.

Думаю, для нас с Гандельсманом, как для издателей, это очень значительное событие, потому что, несмотря на общепоэтическое раздолбайство, мы под надзором Паланта смогли-таки что-то воплотить. Мы заявили о существовании русского издательского дома в Нью-Йорке. Ни от кого не зависящего. Ни от ЦРУ, ни от ГРУ, ни от Буша, ни от Путина, ни от каких литературных или конкретных братков и тусовок┘

- Кто будет переводить этих американских поэтов?

- Мы надеемся, что со временем сможем нашим переводчикам (а наша русская школа переводчиков - и по части прозы и по части поэзии, и не только англоязычная - лучшая в мире, достаточно назвать такие имена, как Виктор Голышев или Анатолий Гелескул, или Марк Белорусец...) платить американские гонорары. Наш класс с американским бензином. Представляешь? Книжки по сто страниц, которые можно печатать в России. Надо же русского читателя знакомить с американского поэтами нашего читателя. Кстати, большой интерес к нашему начинанию есть у самих американских авторов.

- Что же в планах?

- Мы хотим сделать серию американской поэзии на русском языке - билингвические книжки. Луиза Глик, Энтони Хект - их сборники уже готовятся. Третья на подходе, а вторая точно готова┘ Только не напечатана еще.