«Зачем творить врагов из людей лояльных?»

Архимандрит Дорофей (Дбар) много лет занимается изучением исторического наследия христиан Абхазии. Фото с сайта www.anyha.org

Церковный кризис в Абхазии, длящийся уже 30 лет, в стадии нового обострения. Православные абхазы очень обижены на патриарха Московского и всея Руси Кирилла, который лишил сана самого популярного священнослужителя в республике, архимандрита Дорофея (Дбара). Решение не обосновано ни канонически, ни политически, убеждены собеседники автора статьи. И это самым негативным образом скажется на российско-абхазских отношениях.

Архимандрит Дорофей, клирик Ново-Афонского монастыря святого Симона Кананита, давно стал объектом политических доносов со стороны московских активистов. Участники Ассоциации православных экспертов и журналисты телеканала «Царьград» годами обвиняют Дбара в прозападной ориентации, «подготовке вторжения Константинопольского патриархата в Абхазию» и создании на базе Ново-Афонского монастыря «ячейки пособников НАТО».

Причина столь пристального внимания москвичей к Дбару, впрочем, неполитическая. Некоторые его недоброжелатели близки к другому православному клирику-абхазу – священнику Виссариону Аплиа. По мнению собеседников автора статьи, Аплиа руками экспертов от РПЦ просто сводит личные счеты с Дбаром – своим бывшим воспитанником и учеником. Так из сугубо личной трагедии – наставника и духовного сына – возник целый церковно-политический триллер с элементами фарса. В итоге в Абхазии, где с 1993 года не действуют официальные церковные структуры ни одной православной церкви, сегодня есть аж две самопровозглашенные параллельные религиозные организации. Одну – Абхазскую православную церковь – возглавляет Аплиа, вторую – Священную митрополию Абхазии – Дбар. Сторонники Аплиа называют Дбара и его структуру «неканоническим сборищем», что, впрочем, не прибавляет «каноничности» их собственной религиозной организации.

Некоторое время конфликт казался застаревшим и «подмороженным», но 30 октября у берегов Абхазии появился «черный лебедь» в виде указа патриарха Кирилла. Началось все с того, что сотрудники Майкопской и Адыгейской епархии РПЦ прислали на официальную почту Ново-Афонского монастыря ссылку на страницу собственного сайта. Текст по ссылке гласил, что «патриархом Московским и всея Руси Кириллом утверждено решение церковного суда Майкопской епархии от 23 мая 2023 года об извержении из сана иеромонаха Дорофея (Дбара Дмитрия Зауровича)». Согласно упомянутому постановлению церковного суда, Дбар обвиняется «в создании сообщества, противопоставляющего себя церкви, ведении деятельности, вносящей смущение в среду верующих, упорном непослушании правящему архиерею, клевете на священноначалие и досаждение словом ряду архипастырей».

Дата утверждения решения патриархом вопреки принятым в РПЦ нормам на сайте до сих пор не указана, изображение документа не опубликовано, что заставляет насельников монастыря сомневаться в подлинности информации. Сама по себе новость звучит абсурдно, ведь Дбар не клирик РПЦ, с 2008 года он – священник Элладской православной церкви (подробнее – в «НГР» от 17.10.23), а Абхазия не считается канонической территорией Московского патриархата. Иными словами, согласно самым общим нормам церковного права, судить Дбара за что бы то ни было могли бы Грузинский патриарх, коль скоро Абхазия до сих пор числится за Грузинской православной церковью (ГПЦ), или его греческий архиерей, но никак не патриарх Московский. Кто имеется в виду под архиереем, по отношению к которому Дбар проявил «непослушание», – неизвестно.

Согласно источникам автора статьи, церковный суд в Майкопе изготовил свое «решение по Дбару» после звонка из Москвы.

Куратором «абхазского вопроса» по линии РПЦ в Московской патриархии называют протоиерея Николая Балашова (в прошлом – зампреда Отдела внешних церковных связей, в настоящее время – советника патриарха Кирилла). Есть мнение, что очередная, теперь уже церковно-судебная, атака на Дбара со стороны РПЦ – дело рук окружения Виссариона Аплиа, имеющего связи в высшем церковном руководстве. Балашов в телефонном разговоре с автором отказался комментировать ситуацию: «Я не нахожу, что сейчас подходящее время для того, чтобы мне давать какие-то публичные оценки происходящему в церковной жизни Абхазии. Абхазия – это очень чувствительная тема во многих отношениях. Сейчас с точки зрения интересов церкви – не время об этом говорить и писать». Председатель церковного суда Майкопской епархии протоиерей Александр Соболев сообщил автору, что не может предоставить никакой информации о судебном решении в отношении Дбара, кроме той, что уже имеется на сайте епархии. Обращения редакции «НГ-Религий» в Отдел внешних церковных связей и в Майкопскую епархию на момент сдачи номера в печать остались без ответа.

Сам Дбар также отказался давать комментарии. По мнению собеседников автора статьи из числа сторонников архимандрита, вердикт РПЦ оскорбителен для абхазского народа, а обвинение священнослужителя в «антироссийской ориентации» – верх цинизма. Ведь Дбар всегда приветствовал интеграционные процессы между Абхазией и Россией и выступал за размещение российской военной базы в стране.

«Зачем творить врагов из людей лояльных? – недоумевает действительный государственный советник РФ 3 класса Ренат Карчаа. – В части так называемых «антироссийских настроений», какого-либо «западничества», недружественной политической ориентации – все это не имеет никакого отношения к отцу Дорофею и есть плод по меньшей мере не очень умных манипуляций. Как государственник, я не нахожу в его деятельности ничего разрушительного для России. Я не знаю таких действий отца Дорофея, которые ущемляли бы интересы Российской Федерации. И утверждения о том, что его главной целью является подчинение Абхазской церкви Константинополю – тоже результат чьих-то некорректных манипуляций. Он последовательно выступает за автокефалию Абхазской церкви, но это совершенно не предполагает какого-либо разрыва с РПЦ, ослабления влияния Русской православной церкви в Абхазии».

По словам Карчаа, такой шаг РПЦ приведет к увеличению числа «проблемных узлов» в российско-абхазских отношениях: «Я знаю отца Дорофея лично. Это человек высоких моральных качеств, с очень серьезным интеллектом и колоссальным кругозором, что в церковной среде нечасто встречается. Пытаться вычеркнуть его из жизни Абхазии, оторвать его от его паствы – это, на мой взгляд, дорога в никуда. К нему ведь идут люди. И это объективная данность, которую никакими директивами не изменить. Его уважают, ему доверяют, с ним советуются. Его проповеди слушают. Уважение, доверие и расположенность общества не формируются за один день, месяц или год. Это очень долгая история». Карчаа возмущает ярлык «абхазского националиста», который московские «православные эксперты» усиленно пытаются навесить на Дбара: «Отец Дорофей очень деликатен в национальном вопросе. Он никогда не делал ничего такого, что бы разделяло паству по национальному признаку. И он куда более мягко высказывается в отношении грузино-абхазского конфликта и его последствий, чем многие из мирян в Абхазии».

Арда Инал-Ипа, содиректор Центра гуманитарных программ (Абхазия), полагает, что в основе указа патриарха Кирилла лежат «глубоко ошибочные суждения и непростительное упрощение сложных процессов, связанных с возрождением христианской веры среди абхазского населения». «Я считаю данный вердикт еще одним упущенным шансом в диалоге РПЦ с современным абхазским обществом, – говорит она. – Видимо, в РПЦ мало кто озабочен тем, в какое положение ставит это решение многочисленную паству Ново-Афонского монастыря. Я уверена, что у подавляющего большинства прихожан эта новость, кроме сожаления и отчуждения, ничего не вызовет». «Священнослужители Ново-Афонского монастыря, архимандрит Дорофей (Дбар) и иеродиакон Давид (Сарсания), своей подвижнической деятельностью заслужили настоящую любовь и уважение в обществе, смогли привлечь большую паству, в том числе молодежь, – что чрезвычайно важно в свете активности у нас чуждых Абхазии идеологических центров и различных сект, – говорит Инал-Ипа. – Однако, видимо, не все понимают ценность появления такого православного центра на Кавказе, каким стал Ново-Афонский монастырь».

Директор Центра социально-экономических исследований (Абхазия) Олег Дамения тоже возмущен действиями РПЦ: «В этом указе я не вижу никакого позитивного, созидательного начала. Это не во благо абхазского и российского общества. Такой подход к церковной проблематике не вписывается в сегодняшний геополитический контекст. Церковные деятели должны объединяться, а не умножать распри».

Экс-депутат абхазского парламента Ахра Бжания заявляет, что указ Московского патриарха – «очень странный жест в сторону абхазского народа». «Это вы выступаете против человека, которому народ Абхазии доверяет крещение своих детей, свадьбы, поминки, – обращается он к главе РПЦ. – К которому все идут со своей бедой. Он – духовный отец нации, а вы там откуда-то из-за границы берете и говорите, что вы его нам «запрещаете». Неужели вы не понимаете, что это только добавит отцу Дорофею популярности? Граждане Абхазии очень бурно реагируют на такое грубое вмешательство. Мы просто заявляем вам, что он легитимен в наших глазах как священник. Странно, что сотрудники РПЦ этого не понимают, – ведь это крупный общественный институт, который должен соизмерять каждый свой шаг. Это пример очень недальновидной политики, которая осложняет в том числе и российско-абхазские отношения. Надо понимать своих соседей и не навязывать им свою точку зрения столь грубым образом».

По мнению российского религиоведа Степана Медведко, «то, что абхазский церковный вопрос оказался чрезмерно политизированным, заводит сегодня ситуацию в местной церковной жизни в тупик». Одна из причин – негативное внешнее воздействие со стороны московских «православных экспертов»: «Эти люди проводят много времени «при церкви», достаточно осведомлены и называют себя «экспертами». При этом они не подчиняются церкви непосредственно, их экспертные центры находятся за пределами церковной ограды. Все они, безусловно, политически ангажированы».

«В Абхазии 30 лет нет нормальной церковной жизни, не хватает священников, – отмечает Медведко. – Вне нормального церковного окормления оказался целый православный народ. То есть мы опустились в этом отношении на уровень XVIII века». По мнению эксперта, выход – во взаимодействии Грузинской и Русской церквей в урегулировании прежде всего вопроса канонических территорий и назначении епископа для Абхазии: «Абхазский народ за прошедшие 30 лет отстоял свою независимость в политике, в экономике, и церковный вопрос там уже перезрел. Абхазам уже давно можно было бы «вырастить» своего епископа».

По словам Рената Карчаа, Дбар олицетворяет собой объективное движение абхазского народа к духовной независимости от Грузинской церкви: «Единственное, против чего был отец Дорофей – продолжение фарса, когда Абхазская епархия продолжает считаться частью Грузинской церкви, – говорит Карчаа. – Он просто предлагает искать выход из того тупика, в котором мы оказались. Грузинская церковь на сегодняшний день полностью утратила связь со своей паствой в Абхазии. И тут встает вопрос: вам что – шашечки или ехать? По мне – важно ехать. Важно, чтобы в Абхазии были действующие храмы и шла полноценная церковная жизнь. А все эти «шашечки» такого значения не имеют. Понятно, что Грузинской церкви важно, чтобы у Грузинского патриарха был титул «Цхум-Абхазский». Но абхазское общество уже не примет этого, кто бы что ни делал. Православные верующие в Абхазии в подавляющей массе своей уже не воспринимают себя частью Грузинской церкви». По мнению Карчаа, абхазское православие оказалось заложником отношений РПЦ и ГПЦ по украинскому вопросу и непризнания Православной церкви Украины со стороны Грузинского патриархата: «Но, замечу, это стало возможным при Илии II. Что будет после него, совершенно непонятно. Ситуация, настроения и соотношение сил и влияния внутри ГПЦ, насколько я знаю, очень непростые. При этом руководству как Русской, так и Грузинской церквей, как мне кажется, пора просто понять реальную ситуацию в Абхазии».

Сообщения о том, что архимандрит Дорофей «лишен сана в РПЦ», прямо сейчас создают конкретные проблемы для самого многочисленного прихода в Абхазии, а также для паломников из России, посещающих Новый Афон. Большинство верующих далеки от церковной политики, но вопрос «действительности таинств» их волнует. И если раньше новоафонцы были «безблагодатными раскольниками» только на словах, то теперь это вроде бы подтверждено документально. Хотя и такой вывод нельзя сделать однозначно из-за отказа уполномоченных представителей Московского патриархата комментировать происшедшее.