Африканские страсти Московского патриархата

Александрийский патриарх Феодор II призвал африканское духовенство не соблазняться «тридцатью сребрениками» РПЦ. Фото со страницы Православной церкви Уганды в Twitter

Патриарх Александрийский Феодор II 13 января обнародовал послание к духовенству в Африке, в котором обвинил Русскую православную церковь в том, что она длительное время «сеяла сорняки раздора на континенте» и «сближалась с африканским духовенством для того, чтобы впоследствии нанести ему болезненный удар». «Русская церковь, желая повысить свои власть и авторитет в православном мире, используя светскую власть, а иногда и насилие, начала наступать и «порабощать» соседние православные церкви, как она сделала с митрополией Киева в Украине, митрополией, которая всегда принадлежала Вселенскому патриархату», – утверждается в циркуляре. Патриарх призвал священников «закрыть уши и глаза для обещаний и грязного подкупа (как 30 сребреников Иуды) от людей, о существовании которых вы даже не знали до вчерашнего дня».

Обращение появилось на следующий день после завершения Синода Александрийской церкви, принявшего заявление, в котором действия Московского патриархата при создании африканского экзархата были названы местью, шантажом, а также неоколониализмом и претензией на мировое господство. Создание РПЦ своего экзархата на Черном континенте представляется африканским иерархам «попыткой изменить православную экклезиологию», причина которой – «злобный вирус этноцентризма».

Духовенство Африки предупредило о том, что не только проинформировало о поступке Москвы Константинопольского патриарха Варфоломея и все поместные православные церкви, но и применит к «нарушителям» наказания, «предусмотренные каноническим правом». То, что патриарх Варфоломей уже в курсе происходящего, стало известно 11 января, когда Константинопольский синод выразил «братскую солидарность и поддержку» Александрийскому патриарху «в вопросе о вторжении Русской церкви в сферы его юрисдикции».

В Московском патриархате на александрийские и константинопольские документы практически не отреагировали. Глава Отдела внешних церковных связей митрополит Иларион (Алфеев) лишь заметил, что «обмен заявлениями между церквами неперспективен» и «православные церкви будут принимать самостоятельные решения, пока не будут выработаны общие для всех правила поведения». Он пообещал, что церквам и дальше «придется принимать нестандартные решения», пока «канонический порядок не будет восстановлен во всем мировом православии».

Напомним, что 29 декабря 2021 года в ходе заседания Синода РПЦ под омофор патриарха Московского и всея Руси Кирилла было решено принять 102 клирика из 8 африканских стран, а также создать в Африке патриарший экзархат. Духовенство, перешедшее в РПЦ, теперь подчиняется митрополиту Клинскому Леониду (Горбачеву). Последний заявил, что «ядро африканского экзархата будет коваться в Москве», поскольку «это абсолютно новая мощная структура континентального масштаба, которая требует скрупулезного, детального изучения и проработки», а ее центром на континенте станет город Йоханнесбург (ЮАР), где начиная с 1999 года действует приход РПЦ. Позже он заверил, что речь об экспансии не идет, он не намерен ломать местные устои и традиции.

«Совершенно очевидно, что создание африканского экзархата – это огромное расширение, то есть экспансия Московского патриархата, – заметил в беседе с «НГР» протодиакон Андрей Кураев. – Пока реального расширения нет, но наличие претензий на это – факт. Лично я скорее радуюсь такому развитию событий, потому что само по себе решение нашего Синода вопиюще антиканонично. Я уже давно говорил, что РПЦ надо перестать притворяться, что она живет по канонам. Учитывая специфичность африканского православия, такое решение, по сути, означает возможность создания очень странного феномена, когда один священник и один приход могут одновременно числиться в нескольких юрисдикциях. Пойдет ли это на пользу православию? Не уверен». «Патриарх Кирилл – профессиональный экуменист и занимался диалогом с другими христианскими конфессиями. Он прекрасно знает историю, идеологию и практику экуменического движения, которое возникло именно из Африки, когда в начале XX века было осознано, что христианам разных конфессий очень глупо ругаться между собой на глазах у недообращенных язычников, в частности африканских. Тогда было достигнуто решение наложить мораторий на богословские споры в таких вот миссионерских регионах. Сейчас получается, что своим решением патриарх Кирилл обнулил сто лет экуменического движения», – добавил священнослужитель.

«Неправильно воспринимать решение Синода об учреждении епархий в Африке как проявление политической заинтересованности или как ответ на действия Александрийского патриархата, – заявил «НГР» глава интеллектуального клуба «Катехон» Аркадий Малер. – В Русской православной церкви накоплен достаточно большой миссионерский потенциал, и многие православные священники и миряне очень хотели бы заниматься православной миссией в самых разных частях света, за пределами канонической территории Московского патриархата. Африканский континент всегда привлекал русских миссионеров, но поскольку по решению Александрийского патриарха Мелетия II Метаксакиса, международного авантюриста, продвигавшего идеологию константинопольского папизма (в начале XX века. – «НГР»), вся Африка стала канонической территорией Александрийского патриархата, русские миссионеры были вынуждены каждый раз испрашивать разрешения Александрийской церкви на миссионерские действия. С того момента, как Александрийский патриархат признал так называемую украинскую автокефалию и тем самым присоединился к расколу, любая каноническая поместная православная церковь может свободно заниматься миссией на территории всей Африки и близлежащих островов. Точно так же Русская православная церковь проводит свою миссию на «ничейных» канонических территориях и в Южной Америке, и в Западной Европе, и в странах Восточной Азии».

12 января руководитель сектора апологетической миссии Синодального миссионерского отдела РПЦ священник Георгий Максимов рассказал, что неоднократно бывал на Черном континенте и видел, как греческие священнослужители унижали местных клириков. Он заявил, что примерно половина всех клириков Александрийского патриархата уже подали прошения в РПЦ о переходе. «А из той половины, которая осталась, многие предполагают сделать это позже», – добавил Максимов, заверив, что «церковная структура, которую создали в Африке представители Александрийского патриархата, – это одна большая потемкинская деревня» и «среди архиереев распространен расизм, многие из них презрительно относятся к чернокожим», а потому африканцы воспринимают смену юрисдикции «как исход из греческого рабства». «Для того чтобы верить в эту чепуху, надо просто никогда не бывать в Африке, – прокомментировал «НГР» рассказ Максимова руководитель волонтерского движения «Дети Африки» Руслан Яроцкий. – Мы шесть или семь лет работаем в Африке и находимся в тесном контакте с митрополитом Кенийским Макарием Тиллиридисом, и я еще нигде не видел, чтобы местные священники так любили своего митрополита и относились к нему с таким большим уважением. Конечно, это клевета, я не замечал плохого отношения архиереев к своим подчиненным».

Священникам в Африке и их пастве приходится думать об элементарном выживании.  Фото со страницы Православной церкви Уганды в Twitter

Предпосылки для создания патриаршего экзархата РПЦ в Африке возникли в конце 2019 года, когда Московский патриархат разорвал связи с Александрийским патриархом Феодором II, признавшим ПЦУ. 24 сентября 2021 года в Московском патриархате заявили, что решили рассмотреть просьбы клириков Александрийского патриархата, желающих перейти в РПЦ «из-за их позиции по признанию украинских раскольников». «В Африке проживает довольно большое число русскоязычных верующих. К нам на протяжении многих лет обращались то из одной страны, то из другой: «Откройте для нас приход». Но мы всегда говорили: «Ходите в храмы Александрийского патриархата». Сейчас мы не можем этого сказать ни нашим верующим, ни тем священникам, которые, осознав неправду раскола, не захотели последовать за Александрийским патриархом в признании раскольнического сообщества украинской церковью», – объяснил в начале января с.г. митрополит Иларион (Алфеев).

«Отмазка типа того, что мы вторглись в Африку, потому что Александрийский патриарх поддержал раскольников, – очень слабая. Ведь с Константинопольским патриархатом, который этих раскольников принял под свой омофор, никто, кроме русского патриарха, отношения не порвал и все спокойно с ним сослужат, и значит, через его посредство сослужат и с украинцами. При этом получается, что и Московский патриархат сослужит с раскольниками через посредство тех, кто, может, и не признал ПЦУ, но сослужит с Варфоломеем. Поэтому если принимать формулу «кто сослужит с еретиком, сам становится таким», то в числе еретиков находится и Московская патриархия», – считает Андрей Кураев. По его мнению, создание экзархата – не более чем каприз священноначалия РПЦ. «Миссия – это очень серьезное дело, – пояснил Кураев. – Оно затратное не только финансово, но и по людским ресурсам. Нужны люди, которые хорошо знают местные традиции и языки. Греки над этим худо-бедно работают сто лет и накопили хоть какой-то миссионерский опыт. У Русской церкви именно эти сто лет в миссионерском плане были очень печальны. Мы сейчас имеем неудачные миссии в Средней Азии и Казахстане. Последняя в РПЦ еще со времен патриарха Алексия II воспринималась как место ссылки для священнослужителей, а не как миссионерское пространство. Да и вообще никаких серьезных миссий для народов, живущих даже в составе Российской Федерации, сегодня не заметно. Недавно мы видели провал нашей миссии в Северной Осетии. Осетины не приняли того самого Леонида (Горбачева), который сейчас назначен экзархом в Африку». «Все это говорит о том, что никакой серьезной продуманности решения не было, как нет и серьезного обоснования для создания этого экзархата. Поэтому не стоит ждать, что африканская миссия РПЦ сможет стать успешней греческой», – резюмировал священнослужитель.

«В Африке нет такого количества последователей Русской православной церкви для того, чтобы была необходимость создавать патриарший экзархат и развивать программу полноценного присутствия РПЦ на континенте, – рассказал Руслан Яроцкий. – Это просто громкий жест. Преимущественно из русских там – сотрудники посольства и люди, которые развивают какой-то бизнес».

Сразу после объявления о создании африканского экзархата РПЦ митрополит Камерунский Григорий Стергиу рассказал, что принятый в Московский патриархат клир состоял в основном из духовенства, которое по разным причинам было «изгнано» из Александрийской церкви или «никогда ей не принадлежало», а саму новообразованную русскую организацию назвал «раскольничьей». По мнению Аркадия Малера, это голословное заявление: «Оно не подкреплено никакими именами и списками и, с моей точки зрения, скорее служит свидетельством отчаяния Александрии от ситуации, которую она сама же создала, признав «украинскую автокефалию». Русская церковь многие годы щедро помогала Александрийскому патриархату, сам патриарх Александрийский Феодор II не раз свидетельствовал о своем неприятии украинских раскольников, но давление Фанара и греческая этническая солидарность оказались для него важнее канонического строя церкви, и теперь он будет говорить и делать что угодно, чтобы сохранить хорошую мину при плохой игре, придумывать самые фантастические аргументы в пользу своей позиции».

По некоторым сведениям, 102 священника – это больше трети африканского клира. При смене юрисдикции они подписали присягу, свидетельствующую о том, что они переходят из Александрийской церкви в Русскую добровольно, а не под каким-либо давлением и без финансовой выгоды.

«Местные священники рассказывали, как после обострения конфликта представители РПЦ предлагали им деньги, чтобы они вышли из Александрийской церкви, – вспоминает Яроцкий. – В Восточной Африке, где мы были, один высказывавшийся по теме господин предлагал кому-то 100, кому-то 150–200 долл. Подход был индивидуальным, но именно такие суммы фигурировали в рассказах местных священников. Конечно, вряд ли все было только из-за денег, там есть и идейные люди, но деньги предлагались». «Несколько лет назад мы уточняли, какова зарплата местных священников. На тот момент она составляла примерно 100 долл. Для Африки это небольшие деньги. Несмотря на свою нищету, это достаточно дорогое место. Этих денег хватает, чтобы выжить, но не более», – пояснил он.

По мнению собеседника «НГР», решение о создании экзархата может осложнить ситуацию в православном сообществе континента. «Зависит от того, каким образом эти священники вольются в ряды Русской церкви. Будут ли они забирать храмы, которые строили греки, будут ли претендовать на греческую недвижимость и так далее. Мне кажется, что напряжения не избежать еще и потому, что верующих греки обучили, вырастили, доверили приходы, помогли встать на ноги. Уже сейчас многие священники в социальных сетях агрессивно и враждебно пишут о решении РПЦ. Митрополит Макарий до последнего надеялся, что до этого не дойдет. Священноначалие и священники даже в период конфликта позитивно были настроены к русским. Сейчас они пребывают в недоумении и растерянности», – заключил Яроцкий.

Наблюдатели ждали от Александрийского синода более жестких формулировок. «Александрийский патриархат, равно как и любая иная поместная церковь, признавшая украинский раскол, будь то Элладская или Кипрская, строго следует предписаниям Константинопольского патриархата и в этом отношении не очень самостоятельна. Им сейчас нечего ответить на законные вопросы Русской церкви, и они лишь будут упражняться в политической риторике, – считает Аркадий Малер. – По всей видимости, Александрийский патриархат исходил из привычной схемы межцерковных отношений, когда Московский патриархат постоянно помогает выживать церквам греческого происхождения, а они, в свою очередь, могут проводить свою политику, враждебную России и каноническому строю. Но теперь такая схема больше не работает».

«Во-первых, реального нарушения канонов еще не было, была лишь декларация о намерениях», – заметил, в свою очередь, Кураев, объясняя, почему африканцы пока не применили к РПЦ никаких санкций. «Нога русского епископа, считающего себя экзархом, еще не ступила на африканскую землю. Более того, если бы и ступила, то это еще не повод для церковных наказаний. Нужно дождаться, чтобы он совершил канонически значимое действо – литургию или хиротонию священника на этой территории. А пока этого не произошло, правонарушения нет», – пояснил он. «С другой стороны, – продолжил священнослужитель, – замысел Александрийского патриархата состоит в том, чтобы говорить не только своим голосом, но чтобы прозвучал совместный голос греческих церквей. По сути, речь идет о возрождении пентархии». Собеседник «НГР» упомянул концепцию, разработанную богословами Византийской империи, согласно которой решение важнейших вопросов в Церкви находится в ведении глав пяти основных епископских престолов: Римского, Константинопольского, Александрийского, Антиохийского и Иерусалимского.

«При этом непонятно, как они хотят это оформить. В современную пентархию уже не входит Римский патриархат, а Антиохийский является не вполне греческим, а больше арабским. И он сейчас политически очень зависим от России. Захочет ли Антиохийский патриарх в этой ситуации поддержать греков, непонятно. Наверняка в этом случае греков поддержит этнический грек, но при этом глава Албанской православной церкви архиепископ Анастасий. Таким образом, каким будет формат (будущих отношений в мировом православии. – «НГР»), в Александрии еще не решили – будет ли это пентархия или только греческие церкви. К последним тогда присоединится Элладская церковь, которая в пентархию не входит. В любом случае в Александрийском патриархате понимают, что подобного рода суждение лучше принимать совместно», – заключил Кураев.