«Мы молимся и за королеву, и за Путина»

Настоятель прихода Святого Андрея (в центре) в доковидные времена окормлял экспатов со всего англоязычного мира. Фото со страницы церкви Cвятого Андрея в Москве в Facebook

С представителем архиепископа Кентерберийского при патриархе Московском и всея Руси, настоятелем англиканской церкви Святого Андрея в Москве Малкольмом РОДЖЕРСОМ беседовала Оксана КОТКИНА.

– Отец Малкольм, что вы знали о России до того, как попали сюда?

– Это не первое мое пребывание в России. Мы с женой жили здесь в 1993–1995 годах, когда нас направило сюда миссионерское агентство Церкви Англии в целях установления связей с православными верующими. Мы жили в православной семинарии в Санкт-Петербурге. Мы почти не говорили по-русски, выглядели для всех подозрительно – иностранцы и не православные. Потребовалось много времени, чтобы выстроить отношения. Я учил русский в школе. Я всегда был очарован Россией, потому что во времена Советского Союза Запад считал ее угрозой. Мне кажется, подростки всегда хотят отличаться от других, и для меня, когда я был подростком, способом отличиться стало изучение русского и расширение своих знаний о Советском Союзе. В этом было что-то экзотическое. Помню, что был очень впечатлен тем, что читал о христианах в СССР. Я был впечатлен их готовностью пострадать за веру, они были примером преданности Христу.

– Вы могли бы для людей, не искушенных в тонкостях вероучений, кратко пояснить, чем различаются православие и англиканство?

– На самом деле много похожего. Англиканская церковь основана на традиции. У нас есть епископы, священники и дьяконы, у нас то же Писание, у нас есть литургия, есть таинства, и мы исповедуем тот же Символ веры. Есть три слова, которые западное христианство добавило в символ веры. Однако сейчас при богослужениях в Церкви Англии можно опускать три этих дополнительных слова. Конечно, есть и много различий. Если вы придете в англиканский храм, атмосфера в целом очень отличается от того, к чему привыкли в православной церкви. В центре православия – следование церковной традиции. Англикане тоже следуют традиции, но при этом оставляют возможность для индивидуального понимания Писания. В Англиканской церкви может быть широкий диапазон мнений, потому что люди по-разному понимают Писание. Меня часто спрашивают, что англикане думают об этом или о том. Мне приходится отвечать, что некоторые англикане говорят так, а некоторые вот так. На практике это означает, что, где бы вы ни были, если вы зайдете в православную церковь, вы встретите что-то знакомое. Если вы зайдете в англиканскую церковь, вы можете столкнуться с чем угодно! Есть целый диапазон церквей: от очень формальных и традиционных до очень неформальных. В некоторых местах вы найдете хор в подрясниках, а в других даже священники будут без них.

– Кто посещает богослужения в московском храме Святого Андрея?

– Если говорить о доковидной ситуации, на основную воскресную службу собирались 120–130 человек, приехавших в Москву со всего мира: из Великобритании, США, Австралии, Новой Зеландии, Филиппин, Вьетнама, Кубы. Много выходцев из Африки. Русских – примерно 30–40%. Русские посещают наши богослужения, потому что они жили в Англии, или Штатах, или в других англоговорящих странах, или они просто хотят находиться в англоговорящей среде. Думаю, многие из них сказали бы, что у них нет сильной связи с какой-либо церковью. Один или два человека пришли, потому что их что-то не устраивает в православной или иной церкви. Но в Великобритании тоже есть британцы, посещающие православную церковь, потому что их что-то не устраивает в англиканстве. Все же наша цель и наше служение направлены на англоговорящих экспатов Москвы. Мне бы хотелось, чтобы мы были домом для людей, находящихся вдали от дома, даже если они нерелигиозны. Еще одна цель: суметь построить мост между Востоком и Западом. Мы намеренно вывесили как британский, так и российский флаги на входе. Нам нужно учиться понимать друг друга, потому что тогда мы научимся уважать друг друга и сможем друг другу доверять.

– Кстати о мостах: каковы ваши отношения с РПЦ?

– Мы молимся за Русскую православную церковь. Два православных храма находятся в непосредственной близости от нас, и это отличные соседи. Без поддержки Московского патриархата мы бы не смогли получить аренду на здание и стать частью московской городской реставрационной программы. Церковь Святого Андрея была построена британским сообществом в 1880-х годах, национализирована в 1918 году. Хотя здание до сих принадлежит российскому правительству, теперь у нас есть долгосрочная аренда. Работает это неплохо, ведь силами только нашего сообщества мы бы не смогли восстановить здание, а как часть городской реставрационной программы мы можем это сделать. Город пообещал оплатить реставрацию крыши и фасада, если мы заплатим за дизайн-проекты.

– В каких сферах Церковь Англии сотрудничает с РПЦ на высоком уровне?

– На этот вопрос непросто ответить. В настоящее время мало сотрудничества на официальном уровне. Русская православная церковь считает Англиканскую церковь слишком либеральной, особенно по вопросам однополых браков и женского епископата. При этом поспешу добавить, что в настоящее время Церковь Англии сохраняет традиционный взгляд на брак и не разрешает церковных браков. Но это не означает, что на личном уровне между православными и англичанами не может быть дружеских взаимоотношений. Была очень хорошая встреча три года назад в Москве между архиепископом Кентерберийским и патриархом Московским и всея Руси. Англиканская церковь поддерживает русское православие в Великобритании, как и РПЦ поддерживает приход Святого Андрея в Москве. Мне кажется, на настоящий момент самое важное нам быть здесь, держать дверь для сотрудничества открытой. Думаю, англиканам есть чему поучиться у православных русских. В первую очередь – преданности церковной традиции и смелости перед лицом преследований, а также духовности, основанной на теологии и понимании отношений между индивидом и обществом. Но и православие что-то могло бы взять у англиканства: быть релевантными для людей, учитывая реальность, а не то, что нам бы хотелось видеть.

– Вероятно, разрешение на взаимное причастие как ничто иное способно сблизить верующих двух конфессий?

– К сожалению, для общего причастия слишком много теологических преград. Одна из главных заключается в том, что православная церковь (как и католическая) считает себя единственной церковью, и с ее точки зрения англикане и протестанты – схизматики, отколовшиеся от единой Церкви. Англикане не объявляют себя единственной Церковью, но только ее частью.

– Как изменилось ваше мнение о России за время пребывания в стране?

– Я люблю эту страну. Меня очень разочаровывает парализующая бюрократия и то, что она делает с людьми. Я мечтаю о том, чтобы подозрения, которые есть у россиян и британцев друг о друге, были искоренены. Запад не хочет нападать на Россию. И многим на Западе следует избавиться от русофобии – слишком уж просто политикам и СМИ обвинять во всем плохом Россию, хотя порой и Россия себе тут не помогает. Я мечтаю о том, чтобы эти барьеры были сломаны. В приходе Святого Андрея мы молимся за ее величество и за президента Путина и их правительства.