Духовенство чрезвычайных ситуаций

«Мы надеемся на милость Всевышнего и вашу личную поддержку Дагестана», – обратился муфтий Ахмад Абдулаев к президенту. Кадр из трансляции с сайта www.kremlin.ru

Дагестан во второй половине мая пережил не только вспышку эпидемии, но и серьезный политический кризис. Место социальных служб региона фактически заняло духовенство республики, объединенное в Муфтият Республики Дагестан. Роль муфтия Ахмада Абдулаева в эти дни возросла настолько, что именно от него выслушивал просьбу дагестанского населения о помощи президент России Владимир Путин. После онлайн-общения главы государства с общественностью республики в регион были направлены военные специалисты и команды, перед которыми поставили задачу справиться с заражением и чередой смертей от вызванной коронавирусом тяжкой болезни. В результате глава Республики Дагестан Владимир Васильев был вынужден чуть ли не отчитываться перед муфтием о проделанной работе и публично признать, что религиозный лидер во многом выполнил задачи республиканской администрации.

Политический кризис продолжается. Активисты организовали сбор подписей за отставку председателя парламента Дагестана Хизри Шихсаидова, который в разгар эпидемии призвал не затягивать с голосованием за поправки к Конституции. Тогда еще не было решено, что плебисцит состоится 1 июля. И общественники сочли, что политик «оторвался от народа», раз торопит с мероприятием, которое может стать причиной еще большего заражения жителей республики. На этом фоне духовенство выступало главным сторонником всяческих карантинных мер.

Шихсаидов вместе с Васильевым и Абдулаевым участвовал в дистанционном совещании 18 мая Владимира Путина с общественными деятелями Дагестана, на котором в фокусе внимания оказалось выступление муфтия. Сам религиозный деятель и его семья к тому моменту уже не первую неделю боролись с коронавирусной инфекцией. Муфтий с экрана монитора выглядел очень изможденным, рядом сидел его врач, и это сделало содержание речи Абдулаева еще более драматическим. «Больницы переполнены… Никто не ведет статистику людей, которые умирают от болезни в своих домах. Они умирают, их хоронят по обычаям, и их никто не считает», – рассказывал муфтий. «Можно сказать, что люди сами виноваты в таком огромном количестве зараженных. Не все серьезно отнеслись. Где-то не поверили, кто-то думал, что пронесет», – пояснил Абдулаев. Он сообщил, что те сотрудники муфтията, которые еще не заболели, посещают районы республики, и поэтому в духовном управлении мусульман хорошо знают ситуацию на местах. «В горах, да и в городах не везде были предоставлены вовремя средства защиты», и поэтому некоторые медики просто отказывались выходить на работу. «Мы надеемся на милость Всевышнего и вашу личную поддержку Дагестана», – обратился муфтий к президенту.

«Муфтият Дагестана действительно очень достойно проявил себя в период пандемического кризиса, – рассказал «НГР» профессор МГЛУ исламовед Роман Силантьев. – При том что муфтий республики и вся его семья практически сразу заразились и перенесли COVID-19 в тяжелой форме, они смогли организовать помощь как больницам республики, так и ее населению через свой благотворительный фонд. И только исчерпав ресурсы, они стали просить о помощи Москву. Муфтият еще несколько лет назад построил в Махачкале полноценную больницу, которая стала важным центром борьбы с пандемией, а также открыл медицинский колледж. А все потому, что печальная ситуация с республиканским здравоохранением и тогда не была для него секретом». «Так что из всех дагестанцев именно мюриды (ученики, последователи. – «НГР») муфтия Ахмада Абдулаева проявили себя наиболее эффективно и дальновидно, что было замечено и оценено президентом России», – добавил эксперт.

«Наблюдается консолидация вокруг муфтията, – подтверждает Руслан Гереев, директор Центра исламских исследований Северного Кавказа (Махачкала). – Народ осознает его как опору в тяжелую минуту. Госорганы показали себя не так, как хотелось бы, хотя на Васильева возлагали большие надежды как на бригадного генерала. Чиновники пели дифирамбы, а муфтий все как есть, правду рассказал. Долгое время население республики было предоставлено само себе. Вся гуманитарная помощь оказывается негосударственными учреждениями. Эти благотворительные организации – тоже близкие к муфтияту. Кроме них, никто ничего не делал».

Однако после совещания с президентом республиканские власти сделали определенные выводы. Пресс-служба главы Дагестана сообщила, что 20 мая состоялся телефонный разговор Владимира Васильева с Ахмадом Абдулаевым. Из этого сообщения можно сделать вывод, что глава республики практически отчитывается перед муфтием о том, какие меры приняла администрация для борьбы с заражением. Спустя несколько дней Васильев публично осыпал муфтия и духовенство комплиментами, воспользовавшись возможностью высказать их в поздравлении с праздником Ураза-байрам. «Искреннего уважения заслуживает деятельность Муфтията Дагестана и благотворительных организаций по оказанию помощи нуждающимся, поддержке медработников и больниц, размещению в медресе врачей и пациентов», – заявил глава республики. Он поблагодарил религиозную организацию «за просветительскую и разъяснительную работу с верующими, что способствует предупреждению распространения вируса, безопасности людей и соблюдению мер предосторожности и режима самоизоляции».

Когда Васильев был избран на пост главы Дагестана 9 сентября 2018 года, муфтий говорил: «Пока Владимир Путин ему доверяет, пока он будет называть его имя и делать ставку на него, дагестанцы, Муфтият Республики Дагестан, лично мы ему будем оказывать доверие».

Но после того как муфтий был вынужден рассказывать президенту России, что на самом деле происходит в республике, у многих создалось впечатление, что центр власти в регионе сместился. «Сейчас авторитет муфтия значительно вырос – все-таки впервые за всю историю Владимир Путин позвал муфтия на совещание не по перспективам развития мусульманского образования или хаджа, а по разрешению чрезвычайной ситуации. А вот властям Дагестана, особенно ответственным за здравоохранение, я не завидую», – говорит Роман Силантьев.

В результате драматических событий в регионе муфтий, в свою очередь, получил возможность напрямую обращаться к главе российского государства. «От имени дагестанцев и от себя лично хочу выразить вам благодарность за огромное внимание и неоценимую помощь, которую вы оказали Дагестану, – написал Абдулаев Путину после того, как в республике были развернуты военные госпитали. – Хочу сказать, что до беседы с вами ситуация, к сожалению, была очень плачевной. Народ, истерзанный пандемией в течение последних двух месяцев, практически пал духом. Но после встречи с вами ваши указания стали претворяться в жизнь одно за другим, помощь начала последовательно поступать в регион, и дагестанцы воспряли духом!» По словам муфтия, через российского президента Всевышний «ниспослал спасение» дагестанцам.

Сотрудничеству республиканской администрации с исламским духовным управлением предшествовал публичный спор, когда обе стороны обвиняли друг друга в попустительстве распространению заразы. Васильев пенял муфтияту за то, что религиозное управление вовремя не закрыло мечети. Чиновнику ответили в аккаунте под ником Алина Расиева в Facebook, которым, как считают в республике, владеет супруга дагестанского муфтия Айна Гамзатова. Надо сказать, что Гамзатова – не только спутница жизни и советник религиозного лидера, но и самостоятельный общественный деятель. Гамзатова довольно активно комментирует происходящее в Дагестане в соцсетях и интернет-СМИ.

Предположительно принадлежащий Гамзатовой аккаунт 20 мая пополнился записью, где на администрацию возлагается вина за попустительство недисциплинированности обывателей. «Вы пытаетесь переложить всю ответственность на муфтият и сказать, что люди заболели в республике от того, что посетили пятничный намаз в начале периода самоизоляции, – пишет «Алина Расиева» своему облеченному властью оппоненту. – Сколько же можно повторять одно и то же? Представляете, только одну центральную мечеть в обычное время посещают 15 тыс. прихожан. В ту пятницу в мечети не было даже тысячи человек. Такой же была обстановка по всей республике. То есть мгновенно за мягким призывом муфтия (именно «мягким», как вы пытаетесь упрекнуть) последовало более 90% населения. Для получения 100-процентного результата – почему же не подготовилось руководство республики?»

Вскоре Айна Гамзатова под своим именем заявила информагентству «Интерфакс-религия»: «Нужно было молниеносное заключение от главного врача-эпидемиолога об опасности, которая существует на той территории, где непосредственно находятся мечети, посещение которых надо запретить. Запретить, а не ограничить посещение! Я хотела услышать от руководства республики на тот момент именно это слово, согласованное с руководителем Роспотребнадзора».

После столь решительных выступлений саму Гамзатову заподозрили в политических амбициях. Возможно, основанием стали воспоминания о том, как в конце 2017 года она пыталась выдвинуться в кандидаты в президенты России, однако тогда ее группу поддержки не зарегистрировали. Теперь же анонимные Telegram-каналы предположили, что супруга муфтия планирует в будущем претендовать на место главы республики. И Гамзатова, и Абдулаев эти предположения опровергли.

Руслан Гереев считает, что у муфтия и его окружения нет политических амбиций. «Каждый раз муфтий выступает и разъясняет, что муфтият вне политики и работает исключительно в сфере общественных отношений. Тем самым он опровергает подозрения, что и дальше муфтият может претендовать на какую-то политическую роль». Для политических вопросов, по словам эксперта, есть Министерство по национальной политике и делам религий Дагестана, и его чиновники взаимодействуют с разными религиозными организациями.

Тем не менее Гереев согласен, что авторитет республиканского духовенства возрос. «Действия Муфтията Дагестана подхватили духовные управления мусульман в других республиках, – подчеркивает эксперт. – Эта поведенческая модель задала вектор для всего Северного Кавказа». Гереев обращает внимание на особую роль Дагестана в обеспечении безопасности всей России: «Сейчас происходит усиление Каспия. Здесь дислоцируется огромная флотилия. Именно с этим связано назначение на ключевые посты региона генералов и офицеров. Эта тенденция продолжится в свете того, что в соседних Азербайджане и Грузии усиливается натовская группировка». Напомним, что именно из каспийской акватории в 2015 году производились изумившие весь мир пуски крылатых ракет по местам дислокации террористов в Сирии. Теперь генералитету и муфтияту предстоит договориться, чтобы обеспечить будущее Дагестана.