Диляра Ахметова
Шейх университета Аль-Азхар Ахмад ат-Таййеб поддерживает связи с Грозным, но от решений антиваххабитской конференции дистанцировался. Фото Reuters
Всемирная исламская конференция под названием «Кто они – последователи Сунны?» состоялась в Грозном в августе с.г., но жаркие споры по ее итогам не утихают до сих пор.
На конференцию приехали верховный имам Египта, шейх египетского университета Аль-Азхар Ахмад ат-Таййеб, известнейший суфийский проповедник шейх Хабиб Али Джифри, участники из арабских стран, муфтии российских регионов. Участники конференции еще не успели разъехаться по домам, а в информационном пространстве уже вспыхнул скандал по ее следам. Пресса опубликовала данные о том, что делегация Совета муфтиев России (СМР) покинула собрание досрочно, не согласившись с его содержанием и итоговыми документами. Один из членов делегации СМР, муфтий Москвы Ильдар Аляутдинов выступил с разъяснением, в котором указал, что делегация покинула Грозный, как и планировала, о чем заранее были оповещены организаторы. Относительно документов он пояснил, что с текстом фетвы участники смогли ознакомиться лишь на второй день мероприятия, без возможности внести свои правки, и выразил надежду, что в ходе дальнейших обсуждений такая возможность представится и мнение СМР будет учтено.
Споры об истинах и заблуждениях
Еще через несколько дней итоговые документы конференции, главный из которых фетва «О неотъемлемых признаках отличия истинного ислама от заблуждений», были опубликованы организаторами. Те из участников конференции в Грозном, кто присоединился к фетве, высказывали о ней самые восторженные отклики: «историческое значение» (Фагим Шафиев), «реализовались тезисы Путина» (Альбир Крганов), «ориентир для молодежи» (Шафиг Пшихачев). «Конференция была очень актуальной. Ученые из арабских стран признались, что сами не смогли так четко сформулировать тему: кто такие Ахлю Сунна валь Джама’а?» – заявил Вячеслав Полосин. Вскоре организаторы конференции стали обращаться к муфтиям в регионах (даже тем, кто не участвовал в конференции), с тем чтобы те солидаризировались с мнением составителей фетвы и подписали документ.
Между тем сам текст встретил серьезную критику как в рядах богословов, так и в экспертной среде. Фетва указывает на три основных критерия принадлежности к людям Сунны (исламского предания) – иман, ислам, ихсан. Первое подразумевает принадлежность к ашаритской или матуридитской школам вероучения (спекулятивному богословию), второе – следование одному из четырех суннитских мазхабов, а третье – в процессе нравственного самосовершенствования следование по пути суфийских авторитетов. Основная претензия – документ фактически обозначает принадлежность к суфийской традиции критерием «истинных мусульман» и отказывает последователям других традиций в праве считаться частью «людей Сунны».
В пользу неприятия фетвы сыграли свою роль и приложенные к ней остальные документы конференции. В их числе Обращение участников грозненского собрания. Его авторы говорят о целесообразности проведения новой экспертной проверки сведений об основах вероучения уже действующих на законной основе религиозных организаций и вместе с тем предлагают отразить изложенные в фетве «признаки ваххабизма» в российском законодательстве. Логично предположить, что, по мысли подписантов, часть из зарегистрированных и действующих на законных основаниях мусульманских религиозных организаций в России не подпадают под критерии «истинного» ислама.
Недоумение вызвали и содержащиеся в документах утверждения о том, что фетва принята всеми мусульманскими богословами России и обязательна к исполнению российскими мусульманскими организациями. Стали понятны слова Ильдара Аляутдинова по существу текста: «На мой взгляд, не стоит выносить поспешных решений, дабы не разделяться внутри ахлю-Сунны (людей Сунны. – «НГР») и не исключать часть мусульман, отступивших от подлинных религиозных принципов по незнанию. Категоричность, несгибаемость и закрытость противоречат пониманию ахлю-Сунны, которому всегда было присуще такое качество, как принадлежность к большинству».
22 сентября в канцелярию председателя Духовного управления мусульман Российской Федерации и Совета муфтиев России муфтия Равиля Гайнутдина поступило письмо от муфтия Чечни Салаха Межиева, в котором последний предлагает подписать текст грозненской фетвы, а в противном случае – аргументировать свое решение согласно критериям научности. 26 сентября в Московской соборной мечети состоялось плановое заседание СМР, на котором подробно обсуждалась предлагаемая редакция текста. О результатах рассмотрения шейх Равиль Гайнутдин сообщил в ответном письме Межиеву. В нем, в частности, было сказано, что «составители фетвы из-за вольного или невольного стремления безапелляционно делить мусульман на своих и не своих, оказались в ряду тех, кто расчленяет религию». В заключении послания муфтий Гайнутдин указал: «Этот документ, несомненно, следовало бы существенно доработать, причем, по нашему глубокому убеждению, сделать это надлежит не на основе отдельных двусторонних обсуждений Чеченского муфтията с заинтересованными компетентными централизованными организациями российских мусульман, но на основе самого широкого всероссийского обсуждения в научных богословских изданиях и специализированных религиозных СМИ, выступающих в качестве информационно-просветительских органов централизованных духовных управлений российских мусульман. Такое обсуждение стало бы научным преддверием для проведения специальной представительной конференции».
Ответ Межиева был незамедлителен и столь же ошеломляющ, так как содержал обвинения в потворстве ваххабизму и нежелании бороться с экстремизмом. Хотя через несколько дней тон сменился, и Межиев в интервью прессе заявил, что все еще надеется на то, что муфтий Гайнутдин подпишет фетву.
Арбитраж арабских шейхов
На аргументы других критиков лоббисты фетвы апеллировали к авторитету двух ключевых арабских участников августовской конференции – Ахмада ат-Таййеба и Али Джифри.
Между тем нешуточные страсти вокруг грозненской конференции и ее участников разгорелись и в арабском мире. Согласно сообщениям прессы, глава Аль-Азхара ат-Таййеб, находясь в Грозном, якобы заявил, что салафиты не являются суннитами. Нужно ли уточнять, что такая формулировка вызвала бурю эмоций в среде мусульманских теологов. Влиятельнейший богослов, председатель Всемирного союза мусульманских ученых Юсуф аль-Карадави в первые же дни после конференции не стеснялся в выражениях, назвав ее участников «шейхами, лишенными стыда», а само собрание – «конференцией вредителей». В специальном заявлении он объявил о своем категорическом неприятии ее решений. Другой авторитетный мусульманский теолог, генеральный секретарь Всемирного совета мусульманских ученых (ВСМУ) Али Мухиддин аль-Карадаги, подчеркнул, что конференция в Грозном послужила фактором раскола уммы и тем самым оказала содействие «врагам мусульман».
Еще более серьезно надо воспринимать специальный пресс-релиз, который выпустила Международная академия исламского фикха (International Islamic Fiqh Academy) – структурная часть Организации исламского сотрудничества (ранее – ОИК), второго в мире по величине межгосударственного объединения. В нем подчеркивается, что еще в июне-июле 2006 года на 17-й сессии Международной академии исламского фикха ОИК (МАИФ ОИК) улемы мусульманского мира пришли к консенсусу относительно признаков правоверия. Речь здесь идет о важнейшем и одном из наиболее известных богословских документов исламского мира в современности – Амманской декларации. Впервые она была обнародована королем Иордании Абдаллой II в 2004 году, затем в 2005 году принята на саммите ОИК в Мекке, в течение нескольких месяцев одобрена шестью различными международными объединениями исламских богословов, финальным из которых стало одобрение и принятие на упомянутой сессии МАИФ ОИК в Джидде. К слову, подписантами (общее число которых перевалило за 500 человек) Амманской декларации значатся и Ахмад ат-Таййеб (в то время занимавший позицию ректора Аль-Азхара), и Хабиб Али Джифри. Итак, согласно пресс-релизу МАИФ от 6 сентября 2016 года, последователем сунны признается всякий, признающий основы веры, столпы ислама и не отрицающий сведений, являющихся очевидной частью исламской религии (в том числе и признающий законность религиозных запретов, например запрет убийства).
Полемика вокруг текста Грозненской фетвы (к слову, изначально не переведенной на арабский и другие языки, хотя сама работа конференции проходила на арабском языке) получила развитие 6 октября на конференции «Религия против террора». Заместитель руководителя администрации президента России Магомедсалам Магомедов, обращаясь к первому заместителю главы ДУМ РФ Дамиру Мухетдинову, раскритиковал позицию Совета муфтиев России и призвал присоединиться к фетве. Позже состоялся приватный разговор Мухетдинова с влиятельным чиновником администрации президента, в ходе которого последний получил информацию по позиции СМР и ДУМ РФ, опасениях, связанных с предлагаемой редакцией текста и работе Совета улемов ДУМ РФ над собственным вариантом текста фетвы.
Альтернатива Грозненской фетве
ДУМ РФ совместно с Ассоциацией по сближению мазхабов (Иран) и секретариатом Международного мусульманского форума 18–20 октября в Москве был организован Всемирный форум по сближению мазхабов «Единство ислама – единство мусульман: основания диалога». В своем выступлении на пленарном заседании Дамир Мухетдинов, касаясь темы определения критериев правоверия, обратился к наследию великого мистика и богослова Абу Хамида ал-Газали, особенно почитаемого суфиями. Мухетдинов напомнил, что в своем труде «Критерий различения ислама и ереси» ал-Газали подробно обосновал альтернативу экслюзивистскому пониманию правоверия; согласно этой плюралистичной альтернативе, считать мусульманином следует каждого, кто признает единобожие, пророческую миссию Мухаммеда и неотвратимость наступления Судного дня. Ключевым посылом Мухетдинова стал призыв при выработке современных подходов к проблеме определения неверия опираться на все ту же Амманскую декларацию – общепризнанный в исламском мире документ.
Неожиданно резким оказался отклик светского исламоведения на итоги грозненской конференции. Председатель Российского общества исламоведов профессор Тауфик Ибрагим раскритиковал фетву и назвал ее «рождением новой смуты». Выступая на Всемирном форуме по сближению мазхабов, профессор посетовал: «Очень неприятно, когда муфтии общаются друг с другом через СМИ. Рождается новая смута, вместо того чтобы консолидировать мусульманскую умму». Ученый призвал не упрощать проблему такфиризма (обвинения в неверии) и не вводить в заблуждение общество относительно ее решения. «Не надо обманывать себя, других и особенно не надо обманывать органы государственной власти. Мы часто подставляем их. И в Чечне мы их подставляем, и на уровне России», – заявил Тауфик Ибрагим.
Сразу по завершении форума переработанный текст фетвы был обнародован. Он содержит значительные изменения относительно первоначального варианта. Документ перечисляет «признаки, указывающие на радикальность тех или иных течений, направлений, а вместе с ней и на социальную опасность». Это, в частности: 1. Претендование на свою «единственность», «эксклюзивную правильность» и нетерпимость к мнению других. 2. Покушение на жизнь или имущество других людей. 3. Принижение достоинства и чести других мусульман, причисление их к числу заблудших. 4. Разжигание военных противостояний из-за религиозной нетерпимости, нарушение мирной жизни в обществе.
Институтом востоковедения Российской академии наук 25 октября в Москве была проведена конференция «Ислам в России: прочность традиции и открытость к современности». На нее собрались и присоединившиеся к фетве муфтии, и представители ДУМ РФ. В обращении конференции говорится: «В условиях современной России, по нашему мнению, любое стремление противопоставить одну традицию ислама другой и тем более посеять сомнения в принадлежности к исламу последователей определенных взглядов, уже давно занявшим свое место в идейном багаже ислама, не отвечает задачам, стоящим перед российским мусульманским сообществом и не соответствует плюралистическому духу ислама». Но говорится также и о том, что со взглядами идейных лидеров экстремистов и террористов, использующих исламскую аргументацию в своих разрушительных целях, необходимо бороться всеми предусмотренными российским законодательством средствами.
Муфтий Равиль Гайнутдин также высказался на IX международной теологической научно-образовательной конференции «Чтения имени Галимджана Баруди»: «Характерной чертой идеологов экстремизма является выборочное изучение исламских источников и их довольно поверхностная интерпретация. Вкупе с технологиями массмедиа и шоу-бизнеса этот подход дает сильнейший эффект. Тогда как серьезное и ответственное изучение религии требует гораздо больше интеллектуальных усилий и доступно далеко не каждому. В этой острой идеологической борьбе велик соблазн опуститься до уровня пропагандистов экстремизма, намеренно упрощая, вульгаризируя собственную позицию. Однако мы с вами отдаем себе отчет, что стоящая перед нами цель сделать российское исламское образование конкурентоспособным с мировыми центрами исламской учености, задача возрождения отечественной школы исламского богословия недостижима упрощенческими, «плакатными» методами. Следуя примеру наших великих уляма – ученых, мы должны расширять исламскую мысль, а не ограничивать ее в рамках национальных и территориальных традиций. Традиционный ислам – явление очень разноликое, в зависимости от территории и этнического состава своих приверженцев».
Богословие и дипломатия
На фоне этих дебатов многие отметили охлаждение отношения официальных властей Саудовской Аравии к главе Чечни Рамзану Кадырову, ранее претендовавшему на особое расположение важнейшей монархии мусульманского мира и на роль посредника в российско-саудовских отношениях. Стало известно, что в ходе сентябрьской встречи с президентом Владимиром Путиным заместитель наследного принца КСА Мухаммад бин Салман бин Абдулазиз пригласил посетить с визитом королевство главу Ингушетии Юнус-Бека Евкурова, ранее не замеченного в особой активности на дипломатическом направлении. Надо ли упоминать, что саудовским властям прекрасно известно, с какой взаимной ревностью относятся к политическим успехам друг друга главы двух соседних республик и о принципиальной позиции Евкурова о необходимости развития суфийско-салафитского диалога в своей республике? Главу Ингушетии принимали на самом высоком уровне, в том числе в королевском дворце состоялась его аудиенция у короля Салмана. Из КСА Евкуров вернулся с экономическими договоренностями.
12 ноября в Кувейте состоялась международная конференция «Правильное понимание ахль ас-сунна валь-джамаа», со всей очевидностью организованная в качестве ответа на тезисы Грозненской фетвы. Участники этой конференции, сами себя причисляющие к салафитам, согласно принятой ими резолюции, отвергают идею включения или невключения салафитов в состав последователей Сунны, утверждая: «Салафиты и есть ахль ас-сунна валь-джамаа, и они не причисляют себя к сектам, партиям, течениям или группе». Важным положением кувейтского документа является то, что основатели четырех богословско-правовых школ (Абу Ханифа, Малик, аш-Шафии и Ахмад) в нем постулируются как имамы и в фикхе, и в единобожии.
18 ноября с неожиданным заявлением выступил и шейх Аль-Азхара Ахмад ат-Таййеб. В прямом эфире египетского ТВ богослов заявил: «Наше учебное заведение, Аль-Азхар, заинтересовано в объединении мусульман. Но данное объединение не означает концентрирование мусульман в рамках одной правовой школы (мазхаба) или в рамках определенной догматической школы (акида)». Он назвал салафитов «частью ахль ас-сунна» и сообщил, что целью его посещения Чеченской Республики в августе было «знакомство с жизнью и местами обучения мусульман региона». Шейх Аль-Азхара указал, что на самой конференции он не видел резолюции и по ее поводу с ним не проводились консультации.
Еще раньше, 30 сентября, с опровержением тезисов Грозненской конференции выступил и Али Джифри, пользующийся особой популярностью в Чечне и даже награжденный орденом Ахмата Кадырова. Он заявил, что салафиты и ваххабиты, безусловно, попадают в понятие последователей Сунны (то есть их правоверие не подвергается сомнению).
Дипломатическая линия сюжета получила развитие 27 ноября во время визита Рамзана Кадырова в Саудовскую Аравию. Еще на этапе анонсирования вояжа арабская пресса связывала его с итогами конференции 25 августа, прямо говоря, что визит организуется с целью принесения извинений саудовской монархии. В интервью газете «Аш-Шарк валь Аусат» сам Кадыров опроверг обвинения в стремлении расколоть мусульман и выразил комплименты народу и руководству Саудовской Аравии (приверженность этой страны салафизму является общим местом), подчеркнув, что Саудия делает очень многое для борьбы с терроризмом.
Программа визита Кадырова была гораздо более скромной, нежели его коллеги из Ингушетии. Он встретился с заместителем наследного принца Мухаммадом бин Салманом и посетил город Медину для совершения молитвы во второй по значимости святыне ислама – Масджид ан-Наби (мечети Пророка). Скупые строки официальных отчетов на саудовских и чеченских официальных ресурсах не сообщили, прозвучали ли в действительности слова «раскаяния» со стороны чеченского лидера. Официальный ресурс ОАЭ (где Кадыров также побывал) привел его слова «о попытках разделить исламское единство». Лишь арабская газета «Сабк», сославшись на собственный анонимный источник, подтвердила факт принесения извинений, что немедленно нашло отражение в русскоязычном (и не только) информационном пространстве. В любом случае, зная, насколько ревностно относится чеченский лидер к упоминанию своей персоны в СМИ, можно предположить, что будь, эта информация совершенной неправдой, опровержения последовали бы незамедлительно.
Случай, когда содержание мусульманской богословской конференции (каких ежемесячно проводится в разных странах мира десятки) врывается в повестку дня арабского мира, привлекает внимание западной прессы, причем так надолго (фактически на три месяца), по-своему, беспрецедентный. Фетва, принятая в России на русском языке и предназначенная для имплементации в России, вызвала столь широкую негативную реакцию, вероятно, из-за того, что на уровне ТВ-картинки была обставлена как международная консолидация просуфийских сил для жесткого и бескомпромиссного оппонирования салафитскому движению. Для российского мусульманского сообщества это вылилось бы в разобщение мусульманских элит (возможно, это и было завуалированной целью мероприятий), но для арабского мира (где сегодня как минимум в трех странах идут военные действия) такое развитие событий в перспективе означало бы драматическое обострение между различными группами в широких слоях общества.
Зарубежные комментаторы особо обращали внимание на тот факт, что проведение конференции в Грозном поддержано Фондом поддержки исламской культуры, науки и образования и администрацией президента России и преподносили это как очевидное желание российского государства (действия которого в Сирии и без того вызывают тяжелую реакцию в исламском мире) дополнительно усугубить масштабный политический кризис на Ближнем Востоке.
Можно предположить, что чиновники в поддержке грозненской конференции были ведомы намерением содействовать возрождению российской богословской школы, о чем Владимир Путин говорил еще в 2013 году. Они, однако, упустили из виду следующие слова главы государства: «Одна из важнейших задач – воссоздание собственной исламской богословской школы, которая обеспечит суверенитет российского духовного пространства и, что принципиально важно, будет признана большинством мусульманских ученых мира».
Таким образом, итоги грозненской конференции, последовательно дезавуированные наиболее знаковыми ее участниками, имели два основных негативных последствия: нанесение урона российской внешней политике в исламском мире и демонстрация полного провала в реализации поставленной задачи по исламскому богословию.
