Михаил Козлов
Фото сайта patriarchia.ru
Предвыборный подарок учителям в виде назначения главой Минобрнауки педагога с академическим стажем оказался несколько смазанным тут же поднявшейся волной вопросов в публичном пространстве. Министр Ольга Васильева – один из рупоров церковно-государственных отношений во власти, но отнюдь не клерикал. В полемике, поднявшейся по поводу ее взглядов о сталинском прошлом Церкви, новый министр оказалась заложником ситуации. Да и что можно ожидать от высокопоставленного госслужащего, кроме штампованных фраз о служении государству? Но в условиях, когда министр культуры Владимир Мединский открывал памятник Сталину подо Ржевом, Васильева не могла публично отрекаться от переиначенных цитат.
За время учебы по религиоведческому профилю в Российской академии народного хозяйства и государственной службы при президенте Российской Федерации я никогда не слышал от Васильевой, которая там преподает, реверансов в сторону советской власти, но не было и ее прямого осуждения.
Как сообщил источник в академии, несмотря на министерский статус, Васильева останется заведующей кафедрой государственно-конфессиональных отношений. Эта кафедра была образована из Института научного атеизма в Академии общественных наук при ЦК КПСС. Ее выпускники, как, например, замруководителя Минкультуры Александр Журавский, уже более десятилетия занимаются упрочением русской нации духовными скрепами в органах исполнительной власти. Спецификой этой структуры стал уважительный межрелигиозный диалог. Кафедру окончили и многие руководители самых разных религиозных организаций России. После «экономической оптимизации» академии, начатой в 2010 году, кафедра почти опустела, но остался большой диссертационный совет, некоторые представители которого вошли в совет по новой научной специальности «теология».
В апреле с.г. в академии прошло совещание под председательством Ольги Васильевой и митрополита Илариона (Алфеева), на котором ведущие религиоведы одобрили введение научной специальности «теология» по западному образцу в поддержку теряющему бюджетные места религиоведению. Утвержденный Минобрнауки паспорт специальности после фантастического количества совещаний искусно перекроил предметные области теологии и религиоведения, но не снял опасения в возвращении в отечественное образование некоего аналога Закона Божьего, так как в высшей школе нет достаточного количества профессоров, способных преподавать новые дисциплины теологического профиля. Они едва составили один ученый совет. Будущее содержание образовательных программ все еще под вопросом, ясно лишь, что они будут строиться в контексте антологии святоотеческой мысли. Очевидно, одной из задач нового министра станет учебно-методическое и финансовое обеспечение образовательных программ теологии, возможно, даже в форме мероприятий государственных программ или федеральной целевой программы.
В отношении будущего Церкви Васильева занимает двойственную позицию. С одной стороны, она укорененный традиционалист, с другой – противник архиерейского снобизма и сторонник Церкви для мирян. В этом смысле неудивительно ее сотрудничество как с Преображенским братством протоиерея Георгия Кочеткова, так и с его гонителем – епископом Тихоном (Шевкуновым), как с Советом муфтиев России, так и с протестантскими Церквами. Профессор просто совмещает противоположности.
Министр никогда не занимала административные должности в хозяйственной сфере, но как архивариус, занимающийся удостоверением фактов и дат, Васильева – идеальный чиновник. Уникальность нового назначения, пожалуй, заключается в том, что новый министр не представляет интересы какой-либо значимой силы ни во власти, ни в бизнесе, ни в науке, да и давно предпочитает смотреть на архиереев свысока.
Образование находится сейчас в более сложном положении, чем в последние десятилетия советского прошлого. Стремление государства определять, что стоит вкладывать в голову ребенка – какими параметрами очерчивать гуманитарное пространство и как формировать милитаристский патриотизм, превышает даже то, что было в брежневские времена разрядки. В трудных экономических условиях в ход идут давно ушедшие в историю идеалы православных нестяжателей и «пища иная» вкупе с нематериальными сухарями патриотизма. Власть постепенно перетянула на себя церковную функцию нравственного арбитра. Духовные скрепы и духовность перестали звучать в аутентичном религиозном смысле, став чем-то вроде идеологической прокладки.
Через образование Церковь надеется вернуть себе место в большой политике, в которой стала по большей части игрушкой. 25 августа с.г. патриарх Кирилл настоятельно заявил о необходимости разрушения рудиментов идеологизации образования, признавшись, что ни одну другую тему Церковь не исследует так тщательно и систематично, как тему образования.
В этой ситуации министру Васильевой, прекрасно понимающей всю опасность этих игр и нелепость ситуации, можно только посочувствовать.
Дарья Гармоненко