Лев Перчин
Патриарх Варфоломей заявил о своем первенстве в православном мире. Фото Reuters
Синаксис (Собор) Константинопольской православной церкви состоялся в Стамбуле в начале сентября с.г. Обращаясь со вступительным словом к делегатам, Константинопольский патриарх Варфоломей заявил о преимущественном праве своей кафедры обеспечивать единство православного мира и планах развития экуменических связей, особенно в отношении католичества. Самый яркий пассаж в своей речи глава Вселенского патриархата посвятил критике неких Церквей, «зараженных национализмом», что мешает подготовке к предстоящему в следующем году Всеправославному собору. Многие наблюдатели, особенно настроенные оппозиционно по отношению к Русской православной церкви, поспешили объявить, что Варфоломей направил стрелы критики именно в Московский патриархат, хотя ни разу прямо не назвал РПЦ.
«Божественное провидение возложило на плечи этого священного учреждения, которому милостью Божьей все мы служим, еще одну тяжелую обязанность, а именно защиту единства всей Православной церкви, – заявил Варфоломей. – Первенство чести, признаваемое за Константинопольским епископом священными канонами, обязывает Вселенский патриархат до сего дня выполнять эту обязанность на благо православия в его целостности».
Как известно, вопрос о «первенстве чести» представляет собой давний предмет спора между Константинополем и Москвой. РПЦ, конечно, не отрицает первое место Константинополя в диптихе, но применяет его больше к богослужебной сфере взаимоотношения Церквей, чем к административному старшинству. Московский патриархат часто указывает на свое исключительное положение как самой крупной Православной церкви, а Константинопольский патриархат мало того что не так многочислен по количеству верующих, но еще и находится под политическим контролем государства, на территории которого располагается его управленческий центр – мусульманской Турции. К этой аргументации в речи Варфоломея можно найти косвенный ответный выпад. Обращаясь к 140 епископам Церкви из разных частей света, патриарх специально отметил, что в экклезиологическом смысле размер их епархий не имеет значения. Согласно канонам, вес епископов равновелик.
«В контексте ответственности за канонический порядок и единство всей Православной церкви Вселенский патриархат становится адресатом просьб о решении вопросов, возникающих в отношениях между Православными церквами и иногда даже внутри этих Православных церквей, которые он и разрешает через необходимые действия», – заявил Варфоломей.
В каких вопросах Константинопольский патриарх желает быть единственным арбитром? Кроме локальных конфликтов Иерусалимского патриархата с Румынским и Антиохийским патриархатами, Варфоломей упомянул две проблемы. Они затрагивают внешние сношения РПЦ: единство украинского православия и выборы предстоятеля Православной церкви Чешских земель и Словакии. Что касается последнего, то в январе 2014 года митрополитом Чешских земель и Словакии был избран Ростислав (Гонт), но с этим решением не согласился представитель Константинополя митрополит Эммануил Адамакис.
Украинский вопрос – более серьезный. Украинские СМИ сообщили, что среди епископов, прибывших на синаксис, присутствовали лидеры общин в США и Канаде: митрополиты Антоний (Щерба) и Юрий (Калищук), епископы Даниил (Зелинский), Иларион (Рудык) и Андрей (Пешко). Пишут, что хозяин Фанара провел с гостями из США и Канады отдельные совещания. Якобы обсуждался вопрос единства украинского православия, хотя указанные иерархи не представляют наиболее крупные украинские духовные организации, даже если мы исключим Московский патриархат – единственную признаваемую Константинополем Церковь на территории Украины.
Однако в своей официальной речи патриарх Варфоломей упомянул Украину в контексте ответственности Константинопольской кафедры: «В таких вопросах, как сохраняющееся разделение православной паствы в Украине, наш патриархат получает просьбы об усилении сотрудничества и укреплении отношений между Православными церквами, с тем чтобы Православная церковь могла получить единый голос и с целью осознания того, что, несмотря на ее каноничную структуру в виде сообщества автокефальных Церквей, мы не прекращаем быть одной Церковью, которая проявляет себя «через одни уста» и в которой бьется «одно сердце».
Тут можно услышать намек на то, что только при покровительстве Константинополя возможно преодоление украинских разделений, о чем непрестанно напоминают сторонники церковной независимости от Москвы в самой Украине. Каким путем пойдет это преодоление? Варфоломей говорит о том, что и в легитимном православном сообществе единство веры обеспечивается не административными мерами. Церкви автокефальны, но признают каноничность друг друга. На этом консенсусе, хоть он и хрупок, держится солидарность Церквей. Соответственно можно предположить, что аналогичная модель взаимного признания может работать в рамках украинского православия.
С другой стороны, Константинопольский патриарх предлагает свою помощь на переговорах Церквей. Каких? Киевского патриархата и Украинской православной церкви, входящей в состав РПЦ? Или намекает на переговоры непосредственно между Константинополем и Москвой о переделе сфер влияния? Все эти предположения, пока Варфоломей сам не сделает необходимых уточнений, выглядят слишком спекулятивными.
Другой неясный вопрос – какую именно Церковь имел в виду Вселенский патриарх, произнося такие слова в завершение своей речи: «Будет упущением не упомянуть трудности, с которыми мы столкнулись при подготовке Всеправославного собора. Наиболее серьезные из этих проблем проистекают из того факта, что многие местные Православные церкви, к сожалению, были поглощены духом национализма и иногда даже прямой ересью этнофилетизма, которая превращает Церковь в слугу политических амбиций государства. Так, некоторые из наших сестринских Православных церквей, которые сохраняют близкие отношения со своими правительствами и используют их значительную финансовую поддержку, пытаются всеми доступными способами, включая запланированный Всеправославный собор, продвигать политические, по сути, интересы и планы, тем самым создавая раскол внутри православного сообщества».
Многие наблюдатели сочли, что Варфоломей сделал укол в адрес РПЦ, по мнению этих аналитиков, обслуживающей интересы Кремля. Однако намеки патриарха могут оказаться более прозаическими и не столь интригующими. Дело в том, что на синаксис в Стамбул позвали глав епархий так называемых новых территорий, которые духовно подчиняются Константинополю, но находятся в пределах границ Греции и административно подчиняются Афинской архиепископии. Это предположение подтверждается тем, что архиепископ Афинский Иероним 26 августа направил Варфоломею письмо, в котором выражает недоумение, почему его не поставили в известность о приглашении указанных епископов. Объяснению своего права приглашать иерархов из Греции Варфоломей также посвятил часть своей речи.
То, что патриарх упрекает в этнофилетизме соплеменников, не должно удивлять. В своем выступлении он постоянно возвращается к мысли об универсальности своей Церкви, отказываясь ограничивать ее влияние границами Турции или греческим миром. И где, если не в Греции, Православная церковь связана со своим государством, ведь она имеет конституционный статус! Говоря о политических интересах, Варфоломей мог иметь в виду межнациональные отношения соседних Балканских стран, а вовсе не «руку Кремля».
Кроме того, он говорит, что этнофилетизм некоторых Церквей мешает подготовке Всеправославного собора, но на этой встрече не предполагается рассмотрения вопросов внутренней жизни Церквей. На это, кстати, обратил внимание управделами Украинской православной церкви Московского патриархата митрополит Антоний (Паканич) в интервью, которое он дал официальному церковному ресурсу. Зная интерес своих сограждан, Паканич утверждает, что вопрос об украинском расколе в повестку Собора 2016 года не включен. Таким образом, предполагаемый этнофилетизм РПЦ (в отношениях с Украиной) скорее всего не может быть причиной помех для подготовки этой исторической встречи глав Церквей.
Еще одна тема, которую поднял Константинопольский патриарх в своем выступлении перед собором – экуменизм и признание Церковью инаковости в многообразии современного мира. «Нашим долгом является признание того факта, что время чистых религиозных сообществ и наций к настоящему моменту прошло, и если мы не хотим двигаться по дороге конфликтов и политических беспорядков, то следует приветствовать инаковость как составную часть наших обществ», – заявил Варфоломей. При этом он понимает под признанием «иных» не только другие христианские исповедания, но и более сложные явления, такие как смешанные браки. Варфоломей призывает использовать в таких случаях принцип икономии – решение церковных задач с позиций практической пользы и удобства. Отсюда следует расширение практики экуменических богослужений.
Конечно, столь глубокое «снисхождение» к обстоятельствам и вызовам современного мира чуждо Русской церкви, которая скорее следует тренду консерватизма, стремления сохранить фундаментальные основы веры и традиции. В позиции Константинополя больше параллелей с политикой Ватикана, что и подчеркивается частыми упоминаниями в речи Варфоломея Католической церкви как ведущего партнера по экуменическому диалогу. Русская церковь вообще не упоминается в выступлении патриарха. Даже касаясь модных в последнее время инициатив в области охраны окружающей среды, Варфоломей описывает планы Константинополя и Ватикана, игнорируя заявления РПЦ на экологическую тему, которые участились в последнее время.
Пожалуй, если говорить об отношении патриарха Варфоломея к Москве, то его молчание гораздо красноречивее того, что высказано.
Дарья Гармоненко