Школы в тени алтарей

Новый закон об образовании может приоткрыть перед Церковью двери государственной школы.
Фото Zerkalo/PhotoXPress.ru

В последние дни профильные комитеты Государственной Думы РФ работают над коррекцией внесенной в Федеральный закон «О свободе совести и религиозных объединениях» поправки о возможности учреждения в школах так называемых молельных комнат. Изменения в этот закон были вызваны соответствующей поправкой в законопроекте «Об образовании в РФ». В минувший понедельник, 19 ноября, председатель комитета Госдумы по делам общественных объединений и религиозных организаций Ярослав Нилов заявил, что изменения в закон о свободе совести вноситься не будут. По его словам, «вопрос создания так называемых молельных комнат вызвал широкий общественный резонанс». «Мы услышали разные точки зрения родителей, педагогов, представителей религиозных организаций, – сообщил Нилов. – Обеспокоенность людей понятна. Общество «перегрето» новостями о нарушениях прав в сфере свободы совести». В то же время Нилов направил обращение председателю комитета Госдумы по образованию Александру Дегтяреву с просьбой внести в законопроект об образовании поправку, разрешающую иностранным религиозным организациям учреждать учебные заведения.

Инициатива по молельным комнатам, выдвинутая Московской Патриархией в лице руководителя ее юридической службы инокини Ксении (Чернеги), тем не менее остается в силе. Более того, вчера инокиня сообщила об идее другой поправки в закон об образовании – включить в вариативную часть школьной программы изучение основ веры традиционных для России религий, то есть фактически Закон Божий. По словам Чернеги, эта инициатива принадлежит Синодальному отделу религиозного образования и катехизации. Как сообщается, в Госдуме ничего не знают о внесении подобной поправки.

Пока что представители Церкви вносят ясность в вопрос о молельных комнатах. Ранее глава Информационного отдела РПЦ Владимир Легойда отметил, что о них «речи не идет». На днях в своем блоге на сайте «Эха Москвы» он привел точную формулировку поправки: «Религиозные обряды могут также проводиться в зданиях (строениях) религиозного назначения, расположенных на территории образовательных организаций, а также в помещениях, специально выделяемых администрацией таких организаций, по просьбе совершеннолетних обучающихся или родителей (законных представителей) несовершеннолетних обучающихся этих образовательных организаций». По мнению Легойды, это означает, что обязательных помещений для молитвы в школах не будет, разве что с согласия самих учеников и их родителей. С другой стороны, возможность совершения богослужений в здании образовательных учреждений при отсутствии храма может быть закреплена за той же сельской школой на постоянной основе.

В комментарии «НГР» профессор кафедры конституционного и муниципального права РГТЭУ Михаил Шахов отметил, что ключевой вопрос заключается в следующем: «В законопроекте говорится о создании молитвенных помещений или о выделении помещений для совершения религиозных обрядов?» По словам эксперта, «в пятой статье закона о свободе совести, посвященной религиозному образованию, уже есть положение, согласно которому во внеучебное время школьные помещения могут использоваться для обучения религии, а обучение религии может сопровождаться совместной молитвой и богослужением». Это не означает, что «класс по воскресеньям будет превращен в часовню». «Когда мы говорим «молитвенная комната», подразумевается, что в школе выделяется помещение, которое ни для каких других целей, кроме отправления обрядов, использоваться не будет», – подчеркнул Шахов. Эксперт отметил, что в законе не содержится запрета на совершение религиозных обрядов в образовательных учреждениях. Однако существует иное положение, согласно которому «в государственных учреждениях запрещается создание религиозных объединений». «Если делать молитвенную комнату в виде часовни, то, помимо конфликтности между учениками, исповедующими различные религии, чисто практически это означает, что дети должны на час раньше приходить или оставаться после занятий, чтобы помолиться, – предполагает Шахов. – Если говорить об отдельном помещении – это расширительное толкование, и такую обязательную поправку к закону вряд ли будет разумно принимать».

Ранее при обсуждении этой поправки делались оговорки, что прежде необходимо выявить потребности учеников в духовном окормлении и на основании этого решать вопрос об организации молельного помещения. Получается, что при положительном стечении обстоятельств – потребности учеников и согласии родителей – администрация образовательного учреждения должна предоставить учащимся как минимум молельный класс, как максимум – пришкольную церковь, синагогу, мечеть и т.п. Учитывая особенности богослужения в каждой религиозной традиции, легче всего приспособиться к «походным» условиям будет мусульманам и протестантам. Между тем последние, как и представители иудейской общины, высказались против инициативы РПЦ. Несогласие с поправкой выразили и в Общественной палате, где сослались на высокую вероятность возникновения межрелигиозных конфликтов. Вспомнили также и 14-ю статью Основного закона, согласно которой Церковь отделена от государства и как следствие от государственных образовательных учреждений. Однако, по словам инокини Ксении (Чернеги), эта поправка не нарушит принцип светского образования в муниципальных школах.

Срок рассмотрения поправок к проекту закона «Об образовании» истекает 17 декабря с.г. После в Госдуме пройдет второе чтение, не исключено, что законопроект потребует дальнейшего рассмотрения. Тем не менее ожидается, что документ будет принят до конца текущего года. Об этом на днях заявил спикер парламента Сергей Нарышкин.

Инициаторами многих поправок, затрагивающих деятельность религиозных организаций в сфере образования, выступила межфракционная депутатская группа по защите православных ценностей. Были внесены изменения в статью 2, согласно которым «государственная услуга в сфере образования» предоставляется образовательными организациями (включая частные) и финансируется за счет госбюджета (пункт 36). Иными словами, эта поправка приравнивает светские и религиозные школы в праве получения средств для оказания образовательных услуг. Православные гимназии, которые ранее были лишены финансовой поддержки, могут рассчитывать на нее наравне с муниципальными школами. Напомним, что начиная с весны 2011 года действует подушная система финансирования школ.

Ряд не менее важных поправок коснулся курса «Основ религиозных культур и светской этики» (ОРКСЭ), который начиная с 1 сентября с.г. изучают все российские четвероклассники.

Согласно изменениям, внесенным в часть 6 статьи 18, к проведению экспертизы учебников по данным курсам привлекаются централизованные религиозные организации (ЦРО). В

В монастырских приютах есть все условия для духовного воспитания. Фото PhotoXPress.ru

91-й статье отмечается, что образовательные программы курсов основ духовно-нравственной культуры должны проходить «конфессиональную экспертизу в централизованной религиозной организации на предмет соответствия их содержания вероучению, историческим и культурным традициям этой… организации». Кроме того, ЦРО могут привлекаться и для разработки программ подобных курсов. В той же статье говорится, что учителя ОРКСЭ получают в ЦРО «общественную аккредитацию… в целях признания уровня деятельности» как школы, так и самих педагогических работников. Этот уровень должен отвечать критериям и требованиям ЦРО «в соответствии с их внутренними установлениями». Очевидно, что подобное вмешательство как минимум лишит курс ОРКСЭ культурологической составляющей, а учебные пособия, часть которых и без того подвергается критике, – беспристрастности. Можно только предположить, что учебники в конфессиональной обработке станут непонятными не только для учеников, но и для самих педагогов, а последних ввиду профнепригодности заменят ангажированные преподаватели. Так, до конца этого года РПЦ планирует разработать и представить некую Образовательную концепцию по преподаванию ОРКСЭ.

По мнению руководителя Учебно-научного центра изучения религий РГГУ Николая Шабурова, вносимые поправки «настолько противоречат Конституции, смыслу и понятию светского государства, тому, что школа отделена от религии, что это кажется полным абсурдом». «С другой стороны, у нас в последнее время такой крен в сторону абсурдных решений, что что-то из этого будет продавлено, – считает эксперт. – Другое дело, это приведет к результатам, обратным тому, чего хотят инициаторы, потому что это окончательно дискредитирует комплекс этих дисциплин, успех они иметь не будут».

Еще одна поправка, обратившая на себя внимание, разрешает ребенку получать «дошкольное, начальное общее, основное общее, среднее общее образование» в семье (часть 2 статьи 45). В Православной Церкви давно выступают за повышение роли семьи в воспитании и определении мировоззрения ребенка. Законодатели, возможно, пытаясь ответить на запрос РПЦ, упустили тот факт, что право на домашнее обучение получают все семьи, включая те, что придерживаются нетрадиционных религиозных убеждений. Не стоит забывать, что на территории России распространены маргинальные религиозные течения. Достаточно вспомнить историю пятилетней давности, когда группа пензенских затворников, среди которых были дети, замуровалась в подземной пещере в ожидании очередного конца света, а также историю с детским приютом при Боголюбовском монастыре во Владимирской области.

Поправки в законопроект «Об образовании» коснулись и высшего образования. Богословские степени и звания при лицензировании (пункт 11 статьи 95) и госаккредитации (часть 2 статьи 96) образовательной деятельности духовных образовательных организаций приравнены к кандидатам и докторам наук.

Отдельной статьей 92.1 внесены поправки относительно кадетского воспитания. Так, образовательные и воспитательные программы подобных учебных заведений «должны основываться на… духовных традициях православной культуры», а казачьи кадетские корпуса могут взаимодействовать на системной основе с «религиозными организациями Русской Православной Церкви, исторически являющейся духовной традицией казачества».

Многие из внесенных поправок могут послужить интересам всех традиционных для России религиозных организаций. Однако тот факт, что инициаторами поправок выступили межфракционная депутатская группа по защите православных ценностей и Московская Патриархия, вызывает недоверие неправославных верующих. Идея молельных помещений была отвергнута представителями других религий, и за внесенными изменениями сразу усмотрели очередную попытку клерикализации российского образования. Очевидно, неправославные общины в первую очередь думают о том, что «расписание молебнов», согласно устоявшейся традиции, будет зависеть не от желания учащихся, а от административного ресурса, которым в большей мере, если исключить национальные республики Северного Кавказа, обладает РПЦ.