"Аль-Каида в Китае" дала о себе знать

Недавние события в Урумчи показали силу союза между национализмом и религиозным экстремизмом.
Фото Reuters

В исламе мирское и сакральное находятся в неразрывном единстве. Поэтому всякий вызов традиционным нормам жизни общества, ущемление национальной гордости воспринимаются мусульманами как вызов, брошенный их религии, и таким образом политический и социальный протест переходит в плоскость борьбы за веру. Об этом свидетельствует история исламистских движений разных стран.

Появление на политической карте новых государств Центральной Азии в 90-е годы послужило для уйгурских националистических движений сигналом для активизации усилий по реализации идеи независимости. Движение сопротивления в Синцзяне длительный период времени не имело религиозной направленности, а сами уйгуры были вполне веротерпимыми.

Однако роль ислама как оппозиционной силы начала постепенно возрастать. Это объясняется причинами как внутреннего, так и внешнего характера. В целом возвращение к исламским ценностям для уйгуров стало средством борьбы против подавления мусульман на национальном и глобальном уровнях и альтернативой культурной экспансии Китая.

С началом 90-х годов – как показатель глобальной исламской солидарности – все чаще стали слышны среди молодежи антиамериканские и антиизраильские лозунги. После вторжения США в Ирак и Афганистан многие уйгуры стали высказывать недовольство политикой Запада в отношении мусульманских стран. Осознание того, что мусульмане в Ираке, Афганистане, Палестине угнетаются, способствовало восприятию ислама в качестве символа антикитайского и антиколониального сопротивления. Для реализации идеи независимости уйгурские группировки обращались за помощью к зарубежным исламистским организациям, в том числе и «Аль-Каиде», получали от них оружие, финансы, готовили на их базах боевиков.

Всякая угроза привычному образу жизни мусульманских народов, удар по этническому самосознанию, ущемление национальной гордости воспринимаются мусульманами как покушение на ислам. Различные политические силы стараются использовать в своих целях этот закономерный протест. Постепенно регион стал объектом деятельности радикальных исламистских группировок, осуществляющих подрывные действия в отношении сопредельных стран, в том числе и Китая.

Среди наиболее влиятельных уйгурских экстремистских организаций можно выделить «Исламское движение Восточного Туркестана» (ИДВТ), на базе которого в конце прошлого года возникла новая группировка «Аль-Каида в Китае», ее лидером стал Абдул Хак Туркистани. Главной ее целью является создание независимого исламского государства в Синьцзяне. ИДВТ впервые привлекло к себе внимание в 2008 году, когда взяло на себя ответственность за серию взрывов в Шанхае и Юннане. Террористы выступили с угрозами применения химического и бактериологического оружия в период проведения Олимпийских игр.

Во время правления режима талибов в Афганистане боевики ИДВТ численностью до 300 человек проходили подготовку в военно-тренировочных лагерях в Хосте, Баграме, Кабуле и Герате. Первоначально уйгурские моджахеды являлись составной частью радикальной организации «Исламское движение Узбекистана», возглавляемого Джумой Намангани. «Исламское движение Восточного Туркестана», подобно другим исламистским организациям Афганистана, Аравийского полуострова, Северной Африки, входящим в структуру «Аль-Каиды», издает свой арабоязычный журнал «Мусульманский Туркестан», распространяемый на радикальных сайтах. В нем содержатся материалы как политического, так и религиозного характера. По аналогии с другими изданиями – «Голосом джихада», издаваемым «Аль-Каидой в Саудовской Аравии», и «Эхом битв» исламистов Йемена – в каждом номере «Мусульманского Туркестана» прослеживается стремление придать борьбе за «освобождение мусульман Синьцзяна от коммунистического китайского режима» вселенский характер, поставить этот давний конфликт в один ряд с событиями, происходящими в Ираке, Афганистане и Палестине. Посредством формирования единого идеологического пространства, а также включения в свою структуру различных движений «Аль-Каида» старается достичь единства между своими последователями и отдельными группировками, сформировавшимися по национальному принципу, объединить их под одним знаменем на основе общих принципов и целей.