Максим Шевченко - Отец Иоанн, в чем причина проблем, возникших у возглавляемого вами Христианско-церковного общественного канала?
- Трудности не внутри коллектива канала, а вовне его. Причина, как нам кажется, в нашей независимой и открытой позиции. Среди нас есть священники РПЦ и Католической Церкви, историки, музыковеды, театроведы, ученые. Не говорю уже о людях самых разных убеждений, выступавших на нашем канале. Никто из них не стеснен в выражении своих мыслей.
Люди, конечно, приходят и уходят. Приходят, я надеюсь, люди интересные, уходят, к сожалению, подчас тоже незаурядные, но по тем или иным причинам не нашедшие себя в нашем сообществе, где нет атмосферы исключительности и закрытости. Нет прежде всего потому, что у нас сложились очень ценимые нами отношения с нашей аудиторией. Напомню историю нашего канала. Теперешние проблемы сравнимы с обстоятельствами 1990 г., когда с благословения Патриарха и Отдела религиозного образования создана первая православная радиостанция "София", главным редактором которой назначили меня. В результате длительных переговоров мне удалось добиться появления сорокаминутной программы радио "София" на "Радио 1" (что ознаменовало рождение ХЦОК 1 июня 1995 г.). Но проблема заключалась в том, что Московская Патриархия отказалась финансировать этот проект. Она считала, что государство должно предоставить не только время, но и аренду студии, и оплату звукорежиссеров бесплатно. Мне сказали - ищи деньги сам. В итоге удалось найти западных спонсоров. Это была организация "Церковь в беде".
С октября 1992 г. после встречи Патриарха с главой фонда священником Веренфридом ван Страатеном эта организация начала активную деятельность в России. И в течение почти 6 лет она финансово поддерживала наш канал. Нам был обеспечен хороший старт, но, как правило, бессрочные проекты Фонд не финансирует, что, на мой взгляд, совершенно естественно. Сегодня мы вновь в начале пути, снова ищем деньги, но уже не под проект, а под работающее и любимое нашими слушателями радио.
- Какую роль в поддержке и развитии либеральной христианской мысли в России играют иностранные общественные организации и есть ли у них какие-либо свои интересы?
-Я православный священник и консервативен по жизненному призванию. Надеюсь, это тот консерватизм, который не противоречит демократичности и открытости, он исходит из духа и буквы Предания и Писания. Не говоря уже о том, что в нашей стране многими столетиями вырабатывавшиеся на Западе понятия приобретают подчас несвойственный им смысл. Это я к вопросу о либеральности христианской мысли и к тому, что ХЦОК определил бы себя в последнюю очередь как канал либеральный.
Иностранные организации в России, на мой взгляд, играют ровно ту роль, которую мы сами соглашаемся исполнять. Использование спонсорских средств в ежедневной практике осуществляется все-таки здесь и русскими людьми. За себя могу сказать ответственно: никакого давления ни я, ни мои сотрудники никогда не испытывали. Разумеется, когда отпускаются деньги, интересы всегда присутствуют. В нашем случае - это стремление к взаимопониманию христианских конфессий, к духу терпимости и открытости, которого так недостает в диалоге Церквей-сестер.
- Какова роль Института "Открытое общество" в этих процессах?
- Насколько мне известно, программа Института "Открытое общество" не включает такие направления, как поддержка и развитие какой бы то ни было религиозной мысли или религиозных институций, религиозных средств массовой информации, в частности.
Иное дело - само понятие открытого общества. Сегодня Россия достаточно мучительно идет к созданию общества вообще. Мы исторически жили по схеме: государство и народ, а на этом пути нас подстерегает опасность элитаризации, которая на практике отделяет живущий в бедности народ от элиты. Ведь до сих пор, как и в ХIХ веке, есть пока еще народ, но не общество; и отношение к этому народу может быть разным: государственническим, когда народ - объект для чего-то, элитарным, или открытым, как мы это понимаем. У нас пока человек не свободен в выборе самых элементарных условий существования.
Не преувеличивая, скажу: наше радио своей открытостью способствует и открытости общества. Мы говорим с теми, кто не имеет шансов не только быть членом открытого общества, но и общества в традиционном понимании вообще. Мы единственная в мире страна, в которой сегодняшние мировые проблемы глобализации - противоречия между благами либеральной экономики и открытости и углубляющимся чувством социально-культурного неравенства и несправедливости миропорядка, - существуют в пределах одной страны. Проповедь либерализма, я думаю, неизбежно порождает в мире стремление к уравнительной справедливости. Сегодня, как и в 1917 г., мы стоим не перед выбором между либерализмом и реакционностью, а перед выбором между демократически приложимой и не приложимой к России концепцией. У меня нет готового ответа на этот вопрос. Но считаю, что его решению отчасти противоречит дух элитарности, исключительности и как следствие экспансии, который, на мой взгляд, со временем становится частью идеологии и, к сожалению, практики московского Института "Открытое общество". И мы испытали это на себе.
Эти пространные рассуждения напрямую связаны с попыткой ответить на ваш вопрос. Мы могли столкнуться с вполне предвидимыми трудностями, могли ожидать противодействия с разных сторон, у нас существуют несогласия с отдельными представителями Московской Патриархии, маргинальными фундаменталистскими организациями, с "Радонежем", наконец. Все это совершенно нормально и естественно. Но обнаружилось, что наша редакция (т.е. живые люди, а не концепция) попала под удар тех, кто выступает с позиций защиты открытого общества.
Мы не собираемся никого обвинять, но у нас есть основание полагать, что трудности последнего времени связаны с давним стремлением Института "Открытое общество" взять под контроль ХЦОК. Так, в начале июня 2000 г. (и это не единственная попытка) оказывалось давление на спонсоров с целью "смены власти" на канале: предполагалось сместить главного редактора, образовать Попечительский совет во главе с Екатериной Гениевой, президентом Московского института "Открытое общество" (к радио никакого отношения не имевшей), а роль некоего супервайзера, стоящего над главным редактором, отводилась нашему бывшему автору, члену правления Фонда Сороса о. Георгию Чистякову. Замечу, что интрига, как и подобает интриге, была закулисной. Как теперь выяснилось, некоторых сотрудников пытались вовлечь в эту нечестную затею, но безуспешно.
- Какую роль в жизни Русской Православной Церкви играет организация "Церковь в беде"?
- В жизни РПЦ "Церковь в беде" не участвует и вряд ли к этому стремится. Однако вклад свой вносит. После встречи главы Фонда с Патриархом в 1992 г. было осуществлено, насколько мне известно, более 80 проектов в различных епархиях. Один из последних, например, - строительство второй по счету плавучей миссионерской православной церкви в Волгограде.
- Чем руководствуется "Церковь в беде" при раздаче финансовой помощи в России?
- С этим вопросом, конечно, лучше бы обратиться к ним. Однако само название говорит о намерениях. На мой взгляд, это искреннее желание помочь там, где трудно, где нет книг для студентов, нет средств на выплату зарплат преподавателям. Поэтому приоритетными являются образовательные проекты: поддержка духовных семинарий и епархиальных училищ и прежде всего в российской глубинке. Предполагается, вероятно, что эта щедрость и помощь западных христиан поможет если не дружить, то по крайней мере не бояться католиков как враждебной силы, стремящейся обратить искони православный русский народ в католичество. Надо отметить, что и многие синодальные учреждения Московской Патриархии получают значительную помощь от этой организации.
- Что привело к временному закрытию газеты "Русская мысль"?
- "Русская мысль" в России закрыта не временно, а навсегда. Ее существование в Париже также под угрозой. Эти трудности, которые, вероятно, приведут к исчезновению газеты, объясняются просто - газете отказано в финансировании. Я связываю это со смертью (4 апреля 2000 г.) ее главного редактора Ирины Алексеевны Иловайской-Альберти. Именно ее авторитет и четко обозначенная позиция в газете помогли еженедельнику выжить в перестроечные годы (когда поспешно закрывались все антисоветские СМИ на Западе) и выйти за рамки эмигрантского издания.
Новое руководство газеты, ища авторитетной поддержки, поначалу сделало недальновидную ставку на московское руководство Института "Открытое общество". Но столкнулось с той же проблемой глобализации и в конечном счете с намерением "подмять под себя". В конце осени отношения были расторгнуты, что еще более осложнило ситуацию.
- Оказывалось ли на вас какое-либо серьезное давление из Московской Патриархии, не оно ли привело к временному исчезновению либеральных христианских (православных) СМИ в России?
- Московская Патриархия - это не персона и не лицо, она многолика. Но если считать, что Патриарх ее олицетворение, то могу сказать, что я трижды (за время существования радио) лично встречался с Его Святейшеством. Это был скорее конструктивный разговор с серьезными критическими замечаниями, но без каких бы то ни было признаков давления, разговор, полезный прежде всего для меня и, надеюсь, небезынтересный для Его Святейшества.
Я также неоднократно встречался с управделами Патриархии митрополитом Солнечногорским Сергием, последний недвусмысленно подчеркивал, что мы делаем упор на негативные черты, замалчивая положительные. Правда, имелись в виду не столько радиопередачи, сколько публикации в "Руской мысли". Иное дело - окружение Патриарха. Это не секрет, что епископ Истринский Арсений, славящийся своей грубостью в обращении с московским духовенством, испытывает болезненную неприязнь к "ХЦОК". При нашей случайной встрече в Чистом переулке, он мне честно сказал: "Мы с вами, о. Иоанн, на разных полюсах". И тут я не могу с ним не согласиться.
Напомню так же, что на Епархиальных собраниях в 1996, 1997 и 1998 гг. позиция канала подвергалась резкой критике, однако на последних наша радиостанция не была выделена из других СМИ.
- Не были ли трудности ХЦОК и "Русской мысли" связаны конкретно с вашей критической позицией в отношении Патриархии и, в частности, с требованием зарубежных спонсоров изменить эту позицию?
-Я хочу сразу разделить упомянутые СМИ. О трудностях ХЦОК я уже поведал. А к "Русской мысли" я не имею отношения в течение семи месяцев, соответственно никакой позиции там я не высказываю. Поясню: не прошло и 40 дней со дня смерти главного редактора, как мое имя было исключено из состава редсовета газеты без уведомления и обсуждения с другими членами редсовета (в знак протеста известный правозащитник Валерий Сендеров сразу вышел из его состава).
Одновременно московскую редакцию возглавил священник Георгий Чистяков, ставший зам. главного редактора. Никакой внятной, тем более критической позиции по церковным вопросам в последнее время еженедельник не занимал. Более того, в одном из первых июньских номеров газеты в редакционной статье я без всякой аргументации был обвинен в том, что моя позиция мешает межконфессиональному диалогу Церквей. (Я, скорее, привык к обвинениям в "ереси экуменизма"). Какое-то время наши западные спонсоры находились под впечатлением этого, согласитесь, сногсшибательного заявления, пока не убедились, что это откровенная ложь. Так что, речь идет не о позиции, а о дезинформации.
- Что заставляло вас публиковать карикатуры на Патриарха?
-Я могу припомнить лишь одну, да и та не была карикатурой на Патриарха, а скорее карикатурой на "симфонию" Московского Патриархата и новой власти, олицетворяемой президентом. Именно актуальность этой темы заставила нас опубликовать коллаж, где были использованы патриаршие атрибуты (например, куколь) и лицо президента.
- Какие цели преследуют зарубежные спонсоры при выдвижении своих условий?
- Наличие целей, о чем я говорил выше, не предполагает непременного выдвижения условий. Могу сказать о себе. Никаких идеологических условий, если вы имеете это в виду, зарубежные спонсоры до сих пор не выдвигали. Оговорено обязательное присутствие католической программы "Дар", время вещания примерно соответствует соотношению числа католиков и православных в России, а именно 1:12. Это не противоречит концепции нашего экуменического радио, а также Закону о свободе совести и СМИ. К тому же испытания последних месяцев только укрепили нашу дружбу - нам нравится работать в одной команде.
- Какова сейчас судьба ХЦОК?
- Наша судьба в руках Божиих. Пока мы востребованы нашими радиослушателями, мы будем выходить в эфир. Тем более, что с 29 января мы вновь вещаем в полном объеме с 8.00 - до 13.00 и с16.00- до 23.00 на той же частоте 1116 кгц из новой студии, на этот раз не зависимой ни от каких госструктур. И я по-прежнему приглашаю представителей синодальных отделов, которые занимаются миссионерством, образованием и благотворительностью, к участию в наших программах.
