Ксения Лученко Акция "Я не хочу ненавидеть" проходила в Москве с 30 октября по 18 ноября накануне и во время работы Межрелигиозного миротворческого форума. Организатор акции - издательство "ИМА-пресс" при активной финансовой поддержке фонда Сороса и помощи Британского совета, Института Гете и посольства Финляндии. Пятнадцати лучшим московским дизайнерам и пяти европейским были заказаны плакаты, объединенные лозунгом "Они - это мы, мы - это они". Художники должны были выразить свое видение проблем расовой, этнической, социальной и других форм нетерпимости, а также - идей политкорректности. Плакаты выпущены тиражом 20 000 экземпляров, часть этого тиража развешена на московских улицах, а другая распространена по городам России. Планируется организовывать выставки плакатов и в странах Европы.
Акция задумывалась как чисто художественное мероприятие, поэтому не было проведено никаких консультаций ни с экспертами в области социальной психологии, ни с другими специалистами, знающими изнутри проблемы, которых коснулись дизайнеры.
В результате москвичам в качестве социальной рекламы среди прочих предложили плакат работы известного художника Андрея Логвина, на котором Будда, Христос и Магомет распивают водку и закусывают селедкой и солеными огурцами.
Естественно, этот плакат вызвал резкую негативную реакцию верующих. Христиане увидели в нем пародию на икону Троицы и введение иконописного образа Спасителя в бытовую сцену, мусульмане - недопустимое изображение Пророка, участвующего к тому же в веселой пирушке.
Но дело даже не в конкретных подробностях, а в том, что эта маленькая картинка, появившаяся на улицах российских городов, стала наглядной иллюстрацией столкновения целостного религиозного и светского мировоззрений.
Так или иначе большинство архетипов вечных образов и сюжетов берут свое начало в религиозных традициях. Однако они уже стали частью так называемой мировой культуры, которая является достоянием секулярного общества. И все-таки люди искусства должны знать, где кончается свобода творчества и самовыражения и начинается кощунство. Особенно если речь идет не о частных проектах и персональных выставках, а о художественных акциях, объединенных идеей и адресованных массовой аудитории. Использование визуальных средств естественно для привлечения внимания к проблемам современного общества, в частности проблемам миротворчества. Но нужно ли при этом светским художникам вторгаться в область межрелигиозных конфликтов, используя язык сакральных образов, которым они не владеют?
Ни дизайнер, ни организаторы акции не учли, что любой социальный плакат - это обращение к какой-то части общества, он рассчитан на "целевую аудиторию". К кому должен быть обращен призыв к религиозной терпимости? К тем, кто конфликтует на религиозной почве, остальные и так понимают недопустимость такого противостояния. Но если ты хочешь быть услышанным, действительно заставить кого-то остановиться и задуматься вместо того, чтобы пойти с ножом на соседа, ты должен говорить с человеком на его языке, использовать понятные ему образы. Иначе любая миротворческая акция превращается в профанацию идеи и банальную раскрутку художников, основанную на эпатаже. Плакат, выражающий личную точку зрения Андрея Логвина на перспективу взаимодействия мировых религий, оскорбляет тех, кому он адресован. А значит - не достигает своей цели.
Любой человек, у которого есть религиозное чувство, четко ощущает грань, за которой начинается девальвация священных образов. Религиозное искусство символично и, хотя в процессе освоения религиозных сюжетов светской культурой символичность все теснее переплеталась с бытом, это переплетение не было и никогда не будет окончательным. Поэтому такой шок вызывают игры со священными образами, которые затевают художники. В них очевидно влияние постмодернистских идей, отрицающих Истину, обесценивающих абсолютные величины и объявляющих относительными любые утверждения.
По мысли Андрея Логвина, который считает, что его плакат вписывается в концепцию социального оптимизма и является "доброй шуткой", он должен был выразить, что "лучше друг с другом выпить, чем башку отрезать". Дизайнер воспринял собственное участие в акции "Я не хочу ненавидеть" как "высказывание своего ощущения религиозного аспекта нетерпимости". Плакат задумывался как визуальная проекция авторской убежденности в том, что "Бог един, независимо от того, как его назвать". Игорь Гурович, главный художник "ИМА-пресс", вдохновитель всей акции, считает, что "это очень точный плакат о счастье" и искренне недоумевает, почему работа Логвина вызвала столько вопросов и дискуссий. Впрочем, и автора, и Гуровича, скорее радует шумиха вокруг плаката: "Плакат - это коммуникация, если скандал был, значит, тебя прочли, если тебя прочли, значит, цель достигнута: хоть один человек, но задумался".
Самое страшное и лишний раз подчеркивающее разрыв между секулярным и религиозным, что художник не хотел никого задевать намеренно. Он до сих пор считает, что его работа несет положительный заряд и изображает "всеобщий консенсус", что она уместна в рамках миротворческой акции.
Представители зарубежных организаций, поддержавших "Я не хочу ненавидеть", просто не заметили в плакате подвоха. Заместитель директора по искусству Британского совета Франческа Кэнти - человек, по собственному признанию, не религиозный - огорчилась, обнаружив, что плакат Логвина может вызвать негативную реакцию.
Сотрудники Британского совета вкладывали деньги и усилия в эту акцию в надежде "объяснить людям простую вещь: почему, если твой цвет кожи, религия, сексуальная ориентация отличаются от других, нельзя жить в мире вместе?" И, по словам Франчески Кэнти, лично ее плакат Логвина не оскорбляет, "но художнику следовало бы посоветоваться со священнослужителями, прежде чем его рисовать. Тем более что он русский человек и знает контекст".
Но в слово "контекст" дизайнеры вкладывают совсем другое понятие. Для них мир состоит не из белых и черных, богатых и бедных, христиан и мусульман, которых акция "Я не хочу ненавидеть" должна была заставить обратить внимание друг на друга. Общество, оказывается, делится на умных - Логвина, Гуровича и их друзей - и дураков, которые не умиляются, глядя на братающихся Христа, Будду и Магомета (последнего, по словам автора, на плакате "можно узнать, хотя его никто не видел"). По мнению Андрея Логвина, его работы "находят адекватный отклик только у умных людей", а "реакция тупых" его "не волнует", потому что "они не поймут даже самую простую вещь". Той же точки зрения придерживается и Игорь Гурович: "Плакаты не для фанатиков, с уродами не о чем говорить - это люди, которые нам всем портят жизнь". То есть любой верующий человек, который не увидел в этом плакате "веселой шутки", а вполне естественно воспринял его как оскорбление сакральных образов, становится "уродом", с которым и разговаривать-то не о чем. И это говорят люди, в течение нескольких месяцев работавшие над воплощением идей терпимости и политкорректности!
Иностранцы из Британского совета и Института Гете, плохо ориентирующиеся в российской ситуации и пропагандирующие идеологию светского гуманизма, высказали некоторое замешательство, когда оказалось, что один из плакатов демонстрирует неуважение к той части общества, к которой он обращен. А наши московские художники сознательно вторглись на чужую территорию и продолжают декларировать, что им абсолютно плевать на тех, чьи чувства они задели. Тем более что они, по собственному признанию, не задумываются над существованием каких-либо территорий.
Точка зрения художников вызывает искреннее сочувствие к ним как к людям с явно завышенной самооценкой, которые не в состоянии принять во внимание чужое мнение. Они сами находятся в явной оппозиции к огромной части общества, столь презрительно ими отринутой. При этом занимают ту самую воинствующую позицию, против которой направлена акция "Я не хочу ненавидеть". В таком случае надо было идти до конца и включить в акцию двадцать первый плакат, пропагандирующий терпимость по отношению к глупым людям, а также объясняющий, каким образом глупого человека можно отличить от умного, судя по его конфессиональной принадлежности и реакции на плакат Логвина.
Акция "Я не хочу ненавидеть" наглядно иллюстрирует проблему, которую поднял на Межрелигиозном миротворческом форуме митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл, состоящую в том, что большинство конфликтов, условно названных межрелигиозными, на самом деле - столкновение норм секуляризованных сообществ с традиционным религиозным мировоззрением. Как показал все тот же форум, представителям разных конфессий гораздо проще относиться с уважением и пониманием друг к другу, чем обращаться к секуляризованному обществу и опровергать навязываемые им преходящие стереотипы.
Дарья Гармоненко