Кого Бог хочет погубить, того он лишает разума

Итоги Архиерейского Собора РПЦ, проходившего в Москве с 16 по 18 августа, продолжают привлекать внимание прессы. При этом интерпретация решений Собора в ряде либеральных изданий, мягко говоря, далека от адекватности.

Невооруженным глазом заметна явная ангажированность, стремление тонко дезинформировать читателя, приписать решениям Собора такой смысл, какого они в себе отнюдь не несут. Особенно не по душе нашим либералам акт канонизации новомучеников и исповедников российских во главе с царской семьей, ставший итогом небывалого по широте и по глубине духовного движения среди народа Божия. Начисто проиграв ситуацию, не сумев помешать канонизации, некоторые либеральные авторы теперь пытаются сделать хорошую мину при плохой игре, придать судьбоносным решениям Собора абсолютно ложную интерпретацию, извратить их до неузнаваемости (что рассчитано на людей, которые в отличие от нас не потрудятся сами изучить решения Собора).

Так, Александр Морозов в "НГ-религиях" (# 15/62) от 9 августа 2000 г. доходит до прямого кощунства, говоря о некоей мифической "индустрии чудотворений" в связи с чудесами, явленными от икон святых царственных мучеников. Такая, с позволения сказать, "аргументация" вполне достойна журнала "Воинствующий безбожник" год эдак за 1929-й. Смеем напомнить г-ну Морозову, что отвержение явных чудес, засвидетельствованных массой свидетелей (как клириков, так и мирян), посылаемых Господом для нашего вразумления и покаяния, есть несомненная хула на Духа Святого. Эти люди, к сожалению, полностью лишены видения духовных реалий Церкви, их сознание ограничено сферой идеологии, идеологической борьбы.

Господин Морозов говорит о страшно влиятельной маргинальной группе в Церкви, которую он обозначает как "внутреннюю РПЦЗ". На поводу у нее, дескать, и идет епископат. Для этой группы, по мнению автора, характерно архаичное, "катакомбное" сознание, вражда к прогрессу. Но разве почтенному автору "НГ-религий" неизвестно, что маргинал - это тот, кто находится на обочине магистрального духовного и общественно-политического процесса и уже поэтому не в состоянии на него влиять? Если же он признает какое-либо движение или группировку влиятельными (хотя существование "внутренней РПЦЗ" есть фантазия г-на Морозова, а в действительности существуют нормальные православные люди со здоровым религиозным сознанием и небольшая, но тесно сплоченная группа так называемых "либеральных христиан", пытающихся сочетать веру во Христа с совершенно иными ценностями), то следует вести речь о том, что данное движение-то как раз и является выразителем магистрального процесса, а маргиналы - это те, кто пытается ему противостоять.

Если Александр Морозов (чья статья опубликована непосредственно перед Собором) с явственным ощущением безнадежности своего предприятия пытался доказать архиереям, что нельзя идти на поводу у "маргиналов" и канонизировать царскую семью, то ответственный редактор "НГ-религий" Максим Шевченко после того, как канонизация уже состоялась, меняет тактику и начинает утверждать, что канонизация-де есть не что иное, как хитрый маневр высшего епископата, который был предпринят с целью усыпить бдительность православной общественности и без лишнего шума принять два крайне либеральных документа: "Основы социальной концепции РПЦ" и документ, трактующий проблему отношений с инославными. (То есть фактически в статье г-на Шевченко содержится мысль о том, что высшее священноначалие обмануло свою паству - см. "НГ", 17.08.2000.) Необходимо сразу сказать, что в своем стремлении так или иначе разделаться с надоевшими "фундаменталистами" г-н Шевченко преступает допустимую грань, поскольку последнее утверждение есть уже прямая ложь и клевета на священноначалие.

Поскольку вопрос о канонизации представляется нам вполне ясным (хотя и он подвергается сомнению данным автором, претендующим в последнее время на роль главного рупора либерально-христианских идей), а о "Социальной концепции" следует говорить отдельно, обратимся непосредственно к тексту "Основных принципов отношения РПЦ к инославию".

Если под экуменизмом понимать диалог с иными конфессиями, отделившимися в свое время от Полноты вселенского Православия (против такого диалога, собственно, никто никогда и не возражал), то документ этот носит, бесспорно, экуменический характер; но если иметь в виду под экуменизмом то, что обычно и понимают его критики, то есть принципиальное соглашательство с еретиками и схизматиками, то мы возьмем на себя смелость утверждать, что в "Основных принципах" нет и следа экуменизма. Прежде всего в нем присутствует абсолютно правильное, богословски корректное понимание единства Церкви как единства Поместных Православных Церквей. "Церковь Христова едина и единственна┘ Основанием единства Церкви - Тела Христова - является то, что у нее один Глава - Господь Иисус Христос (Еф., 5, 23) и действует один Дух Святой, животворящий Тело Церкви и соединяющий всех ее членов со Христом как ее Главой" (п. 1.2).

"Церковь имеет вселенский характер - она существует в мире в виде различных Поместных Церквей, но единство Церкви при этом нисколько не умаляется" (п. 1.7).

Прочие же (неправославные) конфессии мыслятся как отделившиеся от единства с Православной Церковью, "нарушившие чистоту спасительной веры", причем сделавшие это в силу "эгоистического самоутверждения и обособления", что привело их "к той или иной мере отпадения от Полноты Церковной", о чем недвусмысленно сказано в пп. 1.12, 1.13, 1.14, причем в п. 1.13 и перечисляются эти отделившиеся: "Ассирийская Церковь Востока, дохалкидонские Церкви┘, Римская Церковь, христианские деноминации, не находящиеся в общении с Римским престолом" и т.д.

При этом в п. 1.15 прямо говорится о "повреждении благодатной жизни" в общинах, отделившихся от Церкви. Последние рассматриваются как не полностью, но частично лишенные благодати Божией (как поясняется далее, в разной степени), что (то есть частичное присутствие благодати, частичная сохранность в них Предания и, стало быть, частичное, неполное общение с православными) служит залогом возможности их возвращения в будущем к полноте вселенской истины, содержащейся в Православии. Необычайно важно, что, по мысли "Основных принципов", именно "Православная Церковь есть истинная Церковь, в которой сохраняется Священное Предание и полнота спасительной благодати Божией" (п. 1.18). "Признавая необходимость восстановления нарушенного христианского единства, Православная Церковь утверждает, что подлинное единство возможно лишь в лоне Единой Святой Соборной и Апостольской Церкви. Все иные "модели" единства представляются неприемлемыми" (п. 2.3). "С точки зрения православных, для инославия путь воссоединения есть путь исцеления и преображения догматического сознания. На этом пути должны быть вновь осмыслены темы, обсуждавшиеся в эпоху Вселенских Соборов". Признается важным "в диалоге с инославием изучение духовного и богословского наследия святых отцов" (п. 4.4).

Решительно отвергается так называемая "теория ветвей", столь милая сердцу церковных либералов (п. 2.5), протестантское учение о "видимом" разделении и единстве всех разделенных конфессий и деноминаций в "невидимой Церкви" (п. 2.4), учение о поверхностном характере разделений (п. 2.6) и, наконец, пресловутое и опять же столь любимое церковными либералами "равенство деноминаций". "Отпавшие от Церкви (то есть так называемые "инославные". - В.С.) не могут быть воссоединены с ней в том состоянии, в каком находятся ныне, имеющиеся догматические расхождения должны быть преодолены, а не просто обойдены. Это означает, что путем к единству является путь покаяния, обращения и обновления" (п. 2.7). Недвусмысленно утверждается, что основанием отделения от Церкви различных христианских сообществ являются принципиальные вопросы богословского характера, а не какие-либо второстепенные моменты (п. 2.8); эти различия, по мысли авторов документа, коренятся в самом "опыте веры" (п. 2.11). Решительно отвергается пресловутый "интеркоммунион", входящий в стандартный "джентльменский набор" церковного либерала: "Единство может осуществиться только в тождестве благодатного опыта и жизни, в вере Церкви, в полноте таинственной жизни в Духе Святом" (п. 2.12). Неприемлема, согласно документу, и подмена единства принципиального, вероучительного единством по второстепенным, мирским вопросам (п. 2.9). И наконец (вниманию г-д Шевченко и К0): "Неприемлема сама установка на толерантность к разномыслию в вере" (п.2.10).

Наконец, документ содержит еще одно очень важное и по существу сенсационное положение, фактически дезавуирующее пресловутое соглашение в Шамбези (1990). Сделав дипломатический реверанс в сторону так называемых дохалкидонитов, авторы "Основных принципов" подчеркивают, что это "Заявление" не должно рассматриваться как окончательный документ, достаточный для восстановления полного общения между Православной Церковью и Восточными Православными Церквами, так как содержит неясности в отдельных христологических формулировках", после чего декларируется намерение их дальнейшего уточнения.

Все вышеизложенное, по сути, не нуждается в комментариях. Подчеркнем лишь, что непредвзятое восприятие текста документа однозначно свидетельствует: провозглашаемая в других пунктах "Основных принципов" терпимость по отношению к инославию и стремление к диалогу с ним относится здесь к области икономии и ни в коем случае не простирается на область принципов, вероучения, отнюдь не ведет к принципиальному соглашательству с еретиками и схизматиками; это есть терпимость к грешникам при полной непримиримости ко греху схизмы и ложного вероучения (основанного, как хорошо известно и как сказано в документе, на ложном духовном опыте). Приписывая Архиерейскому Собору либерализм, г-н Шевченко, мягко говоря, погрешает против истины и явным образом хулит священноначалие, нарываясь на предусмотренные в подобных случаях канонические прещения.

Не имея возможности в газетной статье подробно развивать эту тему, подчеркнем в заключение, что необходимой почвой для плодотворной дискуссии, если последняя касается религиозных проблем, всегда является общее видение духовных реалий, при всех возможных разномыслиях. Если же этого общего видения нет, то дискуссия становится вполне бессмысленной. Поэтому не представляется возможным и плодотворным полемизировать с тем ушатом либерально-атеистических помоев, который г-да Морозов и Шевченко вылили на святых царственных мучеников. Кого Бог хочет погубить, того Он лишает разума.

Вам, г-да, был дан великий момент: духовно пережить вместе со всем народом Божиим конец "окаянных дней", начало народного покаяния на доселе попираемых безбожниками развалинах великой страны, припасть к стопам Христа Распятого и преданного народом царя-искупителя с сокрушением слезным о своих грехах. Но вы предпочли глумление покаянию и гнусное кощунство возвели в ранг добродетели и духовной трезвости.

Тем самым вы преступили грань, отделяющую убийц и мучителей от мучеников за веру, верных до конца от тех, кого Сам Бог не может вразумить. Тем самым вы, в своем увлечении вашей заведомо проигранной борьбой (ибо Бог поругаем не бывает!), явили всему миру духовную немощь и антихристов дух либерализма.