Игорь Гашков
Античное блюдо и его реконструкция. Безбородый Христос – в центре композиции. Фото FORVM MMX
Испанские археологи на раскопках античного города Кастуло в Андалусии обнаружили изображение Христа, бросающее вызов традиционным представлениям о его облике. На блюде IV века, использовавшемся для совершения евхаристии, основоположник христианства представлен юным и безбородым. Волосы создателя вероучения пострижены по-римски коротко, в чертах лица не отражено страдание: о муках распятия напоминает только гигантский деревянный крест.
Нетривиальный облик Иисуса прокомментировали археологи, сообщившие о находке. По утверждению одного из них, Марсело Кастро, изображение на блюде заставляет пересмотреть взгляды на христианскую историю Испании. Удивляет ученых то, что предмет был создан в эпоху Константина Великого. О «безбородом Иисусе» знали и ранее, но другие изображения подобного типа относятся к более позднему времени.
Принадлежность блюда к эпохе первого императора-христианина имеет особое значение, поскольку позволяет взглянуть на предмет исходя из известного исторического контекста. В правление Константина Великого христиане, избавившись от давления язычников, начали изображать Иисуса антропоморфным. Традиция «безбородого Спасителя», поскольку блюдо было изготовлено при этом императоре, оказывается одной из самых древних.
Глубокие корни идеализированных представлений об облике Иисуса находятся в полном соответствии со сведениями, содержащимися в святоотеческой литературе. На рубеже III–IV веков богослов Тертуллиан утверждал, что его единоверцы грешат против истины, изображая Иисуса красивым мужчиной: «Если бы замечалась в Нем какая-то телесная необычность, это также вызвало бы удивление. Но в Его земной плоти не было ничего примечательного, тело Его было лишено человеческого величия, не говоря уже о небесном блеске. Хотя и у нас пророки умалчивают о невзрачном Его облике, сами страсти и сами поношения говорят об этом. Дерзнул бы кто-нибудь хоть кончиком ногтя поцарапать тело небесной красоты или оскорбить чело оплеванием, если бы оно не заслуживало этого?» («О плоти Христовой», 9).
Другие богословы отмечали потенциальную опасность эстетически совершенного Иисуса, поскольку подобные изображения могли навести на мысль, что основатель христианства не имел настоящего тела. Точку зрения, что Иисус вводил в заблуждение своих учеников, являя им иллюзорную плоть, разделяли еретики-докеты, мнение которых поддерживали влиятельные в Римской империи манихеи.
В исторических монографиях можно прочитать и о еще одном обстоятельстве, имевшем значение для христианской общины. Ранним последователям Иисуса важно было представить своего учителя носителем греко-римской культуры, а следовательно, безбородым. В более поздние эпохи эта необходимость исчезла.
Можно резюмировать, что складывание образа Иисуса было результатом теологического компромисса, на который оказывали влияние культурологические факторы, и имело значение не только то, каким основатель вероучения был, но и то, каким он должен был предстать перед верующими. При этом то, что Иисус на самом древнем, найденном в Испании его изображении не похож на привычные нам картины, еще раз подчеркивает, что истинный облик основателя христианства нам неизвестен.
