О священных и дойных коровах

Перепутать прилавок и коробку для сбора пожертвований довольно сложно.
Фото Романа Мухаметжанова (НГ-фото)

Хамовнический районный суд Москвы в ходе единственного заседания на минувшей неделе отклонил иск Общества защиты прав потребителей (ОЗПП) к Патриаршему подворью кафедральному соборному храму Христа Спасителя. Напомним, что ОЗПП инициировало судебное разбирательство из-за жалоб неопределенного круга потребителей на нарушение правил торговли на территории храма (см. «НГР» от 20.06.12). В ходе слушания представителям Московской Патриархии удалось доказать, что на территории главного православного храма страны не ведется коммерческая деятельность, а все товары являются предметами религиозного назначения и реализуются по форме дарения за рекомендуемую сумму пожертвования. Перечень предметов религиозного назначения содержится в постановлении правительства РФ от 31 марта 2001 года № 251. Примечательно, что в обширном списке перечисляются не только предметы храмового пространства и предметы, необходимые для совершения литургии, но и такие мелочи, как закладки в богослужебную литературу, вешалки и даже полиэтиленовые пакеты. Все эти предметы освобождаются от налога на добавленную стоимость.

В ОЗПП сослались на статью 572 Гражданского кодекса РФ, которая гласит: «При наличии встречной передачи вещи или права либо встречного обязательства договор не признается дарением. К такому договору применяются правила, предусмотренные пунктом 2 статьи 170 настоящего Кодекса». В пункте 2 статьи 170 ГК РФ сказано: «Притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа сделки, применяются относящиеся к ней правила». Следовательно, за такую форму реализации товара следует юридически та же ответственность, как и в случаях нарушения закона о продаже.

Как сказал «НГР» советник юстиции, директор агентства правовой информации «Человек и закон» Борис Пантелеев, суд принял решение вопреки здравому смыслу и понятию общеизвестного факта. «В законе, где говорится о доказательствах, есть особый раздел, в котором сказано, что освобождается от доказывания сторона, заявившая, что она ссылается на общеизвестный факт, – отметил эксперт. – Общеизвестный факт, что религиозные предметы, такие как свечки, иконки, именно продаются в храме, а не дарятся». По мнению Пантелеева, в случае апелляции «нужно отойти от того, чтобы предъявлять чеки, обсуждать условия сделки, а просто ссылаться на то, что это общеизвестный факт, вековая, скажем, традиция». Эксперт обратил внимание на то, что «монастыри производят вино, выпекают хлеба, никому же не приходит в голову говорить, что монастырская трапезная или церковная лавка – это пункт проката или пункт дарения». «Очевидно, что это является местом совершения сделки купли-продажи, – отметил Пантелеев. – И при этом же есть в церкви специальный ящик для пожертвований, куда кладут то, что хотят отдать безвозмездно, – на иконы, на реставрацию и т.д., но это по-другому называется, это милостыня». Между тем, подчеркнул эксперт, согласно уставам некоммерческих религиозных организаций, которые они регистрируют в Минюсте, им действительно не запрещено заниматься коммерческой деятельностью, если это не их самоцель, а деятельность для реализации главных заявленных целей. «Это вопрос этики, потому что в некоторых церквах во время литургии не продаются иконы, книги, только свечи, – сказал Пантелеев. – Совмещение таинств и процедуры продажи считается недопустимым, неэтичным».

Профессор РГГУ, главный редактор журнала «Религия и право» Анатолий Пчелинцев считает, что «то решение, которое принял суд, не основано на законе, потому что в церковных лавках можно купить далеко не только предметы религиозного назначения, там часто присутствует и сувенирная, и ювелирная продукция». По мнению эксперта, «дарение или пожертвование в данном случае – это лукавство», поскольку его невозможно отличить от коммерческой деятельности. «Зайдите в любой храм – там на товарах стоит цена, но вам скажут, что это минимальная сумма пожертвования, – отмечает Пчелинцев. – Хотя эта минимальная сумма пожертвования соответствует рыночной цене данного товара или предмета, а нередко и выше таковой». По мнению эксперта, отклонение иска ОЗПП лишний раз подчеркивает, что церковные институты, религиозные объединения находятся вне гражданского и государственного контроля. Тем не менее Церковь может осуществлять коммерческую деятельность, прибыль от которой «идет на уставные цели, в том числе на содержание культовых зданий, зарплату, и эта прибыль не может распределяться между предпринимателями».

По словам профессора кафедры конституционного и муниципального права РГТЭУ Михаила Шахова, «унифицированного определения предмета религиозного назначения, которое действовало бы в самых разных сделках гражданско-правового характера, в законодательстве России нет». «Есть постановление правительства Российской Федерации, которое предоставляет льготу по налогу на добавленную стоимость при реализации предметов религиозного назначения, – отметил эксперт. – В данном случае это определение принимается только для разрешения вопроса, освобождается или нет этот предмет от налога на добавленную стоимость». Шахов пояснил, что «в церковной трактовке считается так: человек приходит в церковную лавку, храм, и ему как бы бесплатно дают свечку, крестик или какой-то другой предмет, а параллельно этому он делает добровольное пожертвование в рекомендованном размере, то есть, с точки зрения стороннего наблюдателя, это абсолютно неотличимо от сделки купли-продажи». По словам эксперта, вопрос заключается в том, распространяется ли на эти ситуации защита прав потребителей, которые приобретают какой-то товар. «Если человек, который таким путем стал владельцем свечи, крестика или какого-то другого предмета религиозного назначения, впоследствии имеет претензии к качеству этого предмета, то в случае, если ситуация рассматривается как дарение, а не продажа, его интересы как потребителя не защищены», – заключил Шахов.

Ведущий научный сотрудник Института Европы РАН Роман Лункин считает, что «в данном случае представители Церкви пользовались благорасположением суда и тем, что в законодательстве нет четкого определения того, что является предметом религиозного назначения». «С точки зрения логики предметом религиозного назначения должно быть все то, что освящено Церковью, благословлено, с одной стороны, и то, что используется в церковном обиходе, в рамках богослужения, в рамках личной молитвы, – с другой», – отметил Лункин. По его мнению, ОЗПП «немного перегибают палку в этом отношении, заявляя, что все ювелирные предметы, то есть из серебра и золота, должны облагаться налогом и не являются предметом религиозного назначения». «Я думаю, здесь надо разделять – крестик для православного христианина является священной ценностью, – считает эксперт. – Что касается других предметов, которые могут продаваться и не несут прямой религиозной нагрузки, по их поводу уже можно задавать вопросы». По словам Лункина, «отличить продажу от дарения с фиксированной суммой пожертвования очень сложно». «Это можно сделать, только если Общество защиты прав потребителей предъявит определенные доказательства, например, снимет на видео, как женщина за церковным лотком требует именно такую сумму за яйцо Фаберже – оно 150 тысяч рублей стоит, – а не 1 тысячу рублей», – предлагает он. «Это доказывается практическим путем, но в реальной судебной практике это сложно сделать, – отметил Лункин. – В данном случае у суда не было желания разобраться в ситуации, поэтому он отклонил этот иск».

Дружное удивление в обществе вызвало то, что суд так однозначно и так быстро разрешил столь сложный вопрос. Люди, знакомые с практикой финансового госконтроля за коммерческой деятельностью, не могут согласиться с тем, что одной стороне удалось убедить суд в течение одного заседания. История с иском к храму должна послужить началу широкой дискуссии об экономической составляющей деятельности религиозных организаций. Необходимо приведение ее в соответствие с общим законодательством, для чего следует в первую очередь четко прописать правовые нормы. Отношение к религиозным организациям как к священным коровам, к которым нельзя и на версту подойти с калькулятором, не соответствует стремлению нашего общества построить эффективную и прозрачную экономику. С другой стороны, представители религиозных организаций уже консолидированно выступили против подобной дискуссии. В обнародованном 17 июля заявлении Межрелигиозного совет России, в который входят представители РПЦ, Совета муфтиев России, Центрального духовного управления мусульман России и европейских стран СНГ , Конгресса еврейских религиозных организаций и объединений в России и Буддийской традиционной сангхи, критикуются даже «попытки отождествить религиозные обряды и распространение предметов религиозного назначения с платными услугами и торговлей».