"Я противник крестовых походов в любом их проявлении"

Встреча муфтия Равиля Гайнутдина (третий слева) и епископа Сергея Ряховского (первый справа). Когда лицом к лицу оказываются простые верующие, атмосфера не всегда столь мирная, как на круглых столах лидеров.
Фото пресс-службы РОСХВЕ

Миссионерская деятельность протестантов все чаще вызывает недовольство мусульманского сообщества, среди которого ведется активная проповедь. С другой стороны, проявления агрессивной нетерпимости со стороны некоторых фундаменталистских групп протестантов вызывает ответные действия последователей ислама. Так, сожжение Корана радикальными пасторами в США повлекло за собой кровавую расправу над дипломатами ООН в Афганистане. Об особенностях миссии протестантов в мусульманских странах и исламских регионах России корреспонденту «НГР» Лидии ОРЛОВОЙ рассказал председатель Российского объединенного союза христиан веры евангельской (пятидесятников) епископ Сергей РЯХОВСКИЙ.

– Сергей Васильевич, миссионерская деятельность протестантских общин всегда отличалась особой активностью. Но одно дело – проповедь среди инославных христиан, другое – среди последователей иных религий. Каковы особенности миссии протестантов среди мусульман?

– Начну с того, что такое понятие, как «инославные христиане», для нас абсолютно неприемлемо. Это термин не из уст Христа. Проповедовать среди верующих христиан иных направлений запрещено внутренним кодексом нашей Церкви. Вопрос должен ставиться иначе: либо человек христианин, либо нет. А все разделения, деноминации – это человеческое, наносное. И миссия христианина везде одинакова, живет ли он в регионе, где преобладает культурологически население мусульманское, или же носители христианской культуры, или индуисты, или язычники. Апостол Павел описывает первостепенную миссию христианина в послании к Коринфской Церкви следующими словами: «Вы – письмо Христово... узнаваемое и читаемое всеми человеками...». Если бы мы проповедовали какое-то собственное выдуманное учение, религию, то приходилось бы подстраиваться, подбирать обертку. Но мы проповедуем Христа, Того, у Которого нет изменения и ни тени перемены. А самая главная проповедь – это наша повседневная жизнь, она заявляет о себе гораздо громче, чем любая красноречивая проповедь с алтаря, с церковной кафедры. Я противник крестовых походов в любом их проявлении. Мы должны являть Господа людям своей жизнью, а не пытаться принудить других стать такими, как мы. Важно просто любить людей, невзирая на их инаковость, а возможно, и негативное отношение их к тебе. Заповедь Божия однозначна: «Но вы любите врагов ваших, и благотворите... ибо и Он благ к неблагодарным и злым».

– В некоторых мусульманских странах дискриминация протестантов – часть государственной политики, миссионерам запрещают проповедовать. Тем не менее миссия продолжается. Какие пути для проповеди находят миссионеры в таких случаях?

– Да, страны такие нам известны. Вновь повторю, что главное оружие христианина – это любовь. И, поверьте, сильнее оружия не существует. А какие способы, методы использовал Иисус Христос в Своем земном служении?

Он прощал грехи, Он исцелял больных, Он воскрешал мертвых, Он кормил голодных, утешал плачущих, радовался с радующимися, обличал беззакония невзирая на лица. За две тысячи лет ничего не изменилось. Иисус тот же и методы благовестия Его Церкви те же, и чудеса и знамения их сопровождают те же. А если кто удостоится пострадать за Евангелие, претерпит гонения или даже смерть за Христа, то таковой блажен. Лишь бы устоял, не отрекся. Говорить могут не только уста, но и кровь праведников, безвинно убиенных.

– Как организована проповедь в мусульманских регионах России? Ведь миссионеры нередко сталкиваются с неприятием последователей ислама. Достаточно вспомнить подрывы молельных домов в Дагестане и Карачаево-Черкесии или убийство епископа Церкви христиан веры евангельской Артура Сулейманова.

– На российском Кавказе было на порядок больше убито имамов, чем христианских пастырей. Убийство епископа Артура Сулейманова – это не война ислама с христианством. Епископ Артур очень мирно жил с соседями, исповедующими ислам, и был человеком уважаемым и в их глазах, он был человеком Книги и праведником. Похожая ситуация в Татарстане, Башкирии. Мы учим верующих относиться уважительно ко всем людям, их культуре, традициям, обычаям, но непримиримо ко греху и беззакониям. Во всех этих республиках у нас большие церкви, значительная часть прихожан которых принадлежит к местным этносам.

– Мусульманские деятели противопоставляют древние Церкви протестантским организациям. Дескать, православные и католики за века привыкли уважать статус-кво, когда ислам является господствующей религией. Протестантскую миссию они считают агрессивной и затрагивающей жизненные интересы мусульманского большинства. Это и точка зрения российских лидеров ислама, между прочим. Что бы вы могли возразить таким деятелям?

– Я давно и хорошо знаком с главами большинства крупных централизованных мусульманских объединений России. С некоторыми мы дружны, осуществляем совместные проекты, в основном в социальной сфере, в области укрепления межнационального и межконфессионального мира в нашей стране. Никто из них никогда не упрекал меня как главу протестантского союза в агрессивности или чем-то подобном. Но это естественно, что чей-то успех вызывает ревность у других. Печально, что эта ревность бывает не всегда по разуму. Не менее 40% населения Южной Кореи, традиционно буддистской страны, сегодня относят себя к протестантизму. И эти изменения произошли за каких-то 30–40 лет. Страны Латинской Америки переживают сейчас серьезное духовное пробуждение, сопровождающееся умножением количества и численности евангельских Церквей и одновременно позитивными изменениями в политике и экономике этих государств. Более 90 миллионов граждан Китая – протестанты, при том что в ряде провинций этой страны продолжаются жесткие притеснения Церкви. Это успех. Но именно это и не всем нравится. Плакать с плачущими обычно проще, чем радоваться с радующимися.

Пакистанские христиане демонстрируют лояльность мусульманскому большинству, участвуя в акциях протеста против действий американского пастора Терри Джонса. Фото Reuters

– Привести иноверцев ко Христу – цель и других христианских конфессий. Удается ли протестантским миссионерам в России взаимодействовать с православными проповедниками? Или же конкуренции между ними больше, чем сотрудничества?

– Один из молодых священников Русской Православной Церкви как-то подошел ко мне и сказал, что его цель обратить в православие как можно больше протестантов, чтобы они уже под православными знаменами обращали мусульман в православие. У ваших, говорит, проповедников и рядовых верующих есть харизма, которой не хватает нашим миссионерам. Сказал мне это, повернулся и быстро ушел, не дожидаясь ответа. Смешно. Он, видимо, в семинарии плохо учился, уроки греческого языка прогуливал. Слово «харизма» буквально переводится как «дар Божьей благодати в действии». И если этой самой благодати недостает, то ее надо стяжать, а не пытаться найти в другом.

– Существует ли конкуренция между миссионерами различных протестантских Церквей?

– К сожалению, существует. И за рубежом, и в России. И это плохо, когда мы забываем, что должны вести людей ко Христу, а не в свою деноминацию или общину. Но мы боремся с этим явлением, памятуя, что с тех, кому много дано, больше и спросится. А у нас есть глаголы вечной жизни.

– Недавно протестантский пастор в США сжег Коран, что спровоцировало волну протестов в Афганистане и Пакистане. Как вы считаете, это событие стало проявлением свободы совести или богохульством?

– Это событие, безусловно, провокация. Человек, который это совершил, а такие вещи происходят время от времени, явно закомплексованный и ущербный духом. Данная акция, оскорбляющая людей, оскорбляющая их миропонимание, их веру, безусловно, никакого доброго, позитивного плода в результате принести не может. Кроме ответной ненависти, кроме ответных акций, направленных уже не против книг, а против людей, несущих ту же веру, что и вера этого пастора, то есть христиан. Это, повторюсь, глупый и абсолютно безответственный поступок. Я не сторонник подобных мер и полагаю, что не в этом заключается миссия христианина и не в этом наше призвание.

– Какие последствия могут иметь подобные поступки в достижении свободы совести в мусульманских странах, к которой стремится современный мир?

– О последствиях можно говорить много. К сожалению, мы видели это и в истории веков предыдущих, и в нашей новой, современной истории, когда в ответ на карикатуры, на оскорбительные выставки начинается волна гонений в странах с преобладанием мусульманского населения на евангельские Церкви. И сейчас есть ряд священнослужителей, которые находятся в заключении из-за своей веры в некоторых странах, в частности в Пакистане. И конечно же, подобные действия могут сказаться на них. Я предлагаю совершенно иной путь – уважать человека любого, всякого, каждого.