Четвертая сила российского ислама

На муфтия Равиля Гайнутдина в последний год обрушилось немало неприятностей и огорчений.
Фото ИТАР-ТАСС

Три недели назад, 16 марта, завершился инициированный в декабре 2009 года процесс слияния исламских центров России в единую структуру. Участники этого процесса практически единогласно высказывались за скорейшее объединение. Казалось, вопрос уже решился, однако при ближайшем рассмотрении выяснилось, что формат этого объединения каждый духовный лидер видит по-своему.

После трех месяцев оживленных дискуссий и скандалов все вернулось на круги своя – никто ни с кем не объединился и все три ведущих мусульманских центра России – Центральное духовное управление мусульман России (ЦДУМ), Совет муфтиев России (СМР) и Координационный центр мусульман Северного Кавказа (КЦМСК) – сохранили свою автономию. Так, на прошедшем 27 февраля IV съезде мусульман Татарстана о необходимости создать единый муфтият говорил только глава СМР муфтий Равиль Гайнутдин, в то время как его коллеги склонились к идее некоего координационного совета или центра без статуса юридического лица. Впрочем, было бы неверно считать, что положение дел в исламском сообществе вернулось к исходной точке – за указанные три месяца баланс сил в российской умме заметно изменился.

Следует напомнить, что сам институт муфтиятов в России является не формой самоорганизации мусульман, а способом их упорядочения со стороны светских властей, которые еще со времен императриц Анны Иоанновны и Елизаветы Петровны пытались устранить существовавшую в духовной жизни мусульман анархию. Стараниями Екатерины Великой в конце XVIII века им это удалось, и до сих пор первые лица страны поддерживают удобный им формат административно-территориального деления мусульман. С 2001 года их вполне устраивала трехполярная модель по схеме ЦДУМ + СМР + КЦМСК, тем более что со временем бурный конфликт между ЦДУМ и СМР приобрел вялотекущий характер. При этом первые лица страны неоднократно подчеркивали, что не собираются вторгаться во внутренние дела мусульман и насильно их объединять. Намекая тем самым, что и стороннего вмешательства в этот процесс не потерпят. Впрочем, данный намек поняли далеко не все.

Как известно, главным локомотивом объединения выступил лидер общественного крыла СМР, президент Исламского культурного центра России Абдул-Вахед Ниязов, в декабре прошлого года навестивший верховного муфтия Талгата Таджуддина и с кавалерийского наскока начавший переговоры об объединении. Сделал он это напрасно – дерзкая инициатива, не без основания воспринятая многими как попытка рейдерского захвата ЦДУМ с целью поглощения его СМР, не осталась незамеченной и безнаказанной. И жесткая реакция на нее последовала сразу с нескольких сторон.

17 февраля члены рабочей группы по объединению мусульманских структур, включавшей в себя представителей всех трех главных муфтиев страны, объявили Ниязова провокатором, а после терактов в московском метро сорвали пропагандистскую акцию главы Исламского культурного центра по гипотетической выплате 1 млн. руб. за информацию о террористах, объявив ее «пиаром на крови». В конце концов в Интернете появилось с полдюжины статей, напомнивших о богатой на скандалы биографии Ниязова, а заключительный удар по нему нанес Минюст, выявивший на днях в деятельности Исламского культурного центра России серьезные нарушения.

Какими резонами руководствовался муфтий Равиль Гайнутдин, поручая столь деликатное дело человеку, об исключительной вредоносности которого он сам публично предостерегал в 1991 и 1995 годах, неизвестно, однако негативные последствия этого решения не замедлили сказаться и на положении самого муфтия. Заявления Гайнутдина о том, что его отношения с властями близки к идеальным и что именно Совет муфтиев является самым надежным партнером властей, за последнее время неоднократно опровергались самими властями. С начала этого года Гайнутдин получил два мощных удара со стороны власти. Сперва прокуратура Москвы предостерегла его о недопустимости нарушения закона об экстремизме в связи с приглашением в столицу турецкого экстремиста-нурсиста, а затем Минюст денонсировал решение президиума московского муфтията о назначении четырех «окружных» муфтиев в Центральном, Южном, Поволжском и Северо-Западном федеральных округах, указав на его незаконность.

Столь жесткие карательные меры в отношении централизованной мусульманской организации власти применили впервые, что совершенно наглядно продемонстрировало их отношение к инициативе Ниязова и муфтия Гайнутдина об установлении контроля над всеми тремя мусульманскими центрами. Ошарашенный Равиль Гайнутдин даже не пытался оспаривать претензии прокуратуры и Минюста, бросив на произвол судьбы четырех новоназначенных муфтиев – Марата Алимова, Ильдара Малахова, Дамира Мухетдинова и Арслана Садриева. В том, что власти не признали их легитимность, сомневаться не приходилось: 11 марта на встрече полпреда президента РФ в ПФО Григория Рапоты с мусульманскими лидерами округа куратор исламского направления в администрации президента России Алексей Гришин резко одернул главу совета улемов Нижегородской области Дамира Мухетдинова, дерзнувшего назваться «окружным» муфтием.

И все-таки решающий удар по объединению мусульман России вокруг муфтия Равиля Гайнутдина нанес его многоопытный учитель Талгат Таджуддин. Ловко создав видимость активного участия в объединительном процессе, он в самый ответственный момент отозвал все свои обещания, заявив, что объединяться всем татарам нужно вокруг ЦДУМ, а КЦМСК должен сохранить свою автономность. Изумленные ревнители объединения «по-гайнутдиновски» сначала не поверили в такое коварство и попытались списать резкий поворот в курсе ЦДУМ на мятеж заместителей Таджуддина, однако обнародованное 16 марта заявление президиума ЦДУМ во главе с самим верховным муфтием поставило точку в этом вопросе. В итоге Талгат Таджуддин приобрел немало бонусов, как минимум заставив своих оппонентов из Совета муфтиев де-факто признать многолетние выпады в свой адрес клеветническими.

КЦМСК вышел из неудачного объединительного процесса без потерь и приобретений, лишний раз подчеркнув желание оставаться полностью самостоятельным альянсом, а вот голос независимых муфтиятов за последние месяцы стал гораздо слышнее. Действительно, на фоне малопонятных простым мусульманам пертурбаций в крупнейших централизованных организациях с каждым годом растет число независимых мусульманских организаций, и уже скоро они могут составить полноценную четвертую силу в российском исламе.

Главным политическим последствием объединительной инициативы Ниязова стал кризис доверия высшей власти к группе Равиля Гайнутдина, которая позволила себе слишком много. В итоге СМР уже практически потерял общественное крыло в лице Исламского культурного центра, лидер которого повсеместно стал персоной нон-грата, а неожиданный и жесткий ход Минюста парализовал начавшуюся в Совете реформу по укреплению властной вертикали. При этом для муфтия Гайнутдина ситуация усугубилась еще и нарастающим скандалом вокруг планов сноса исторического здания московской Соборной мечети, которые особенно возмутили столичную татарскую общину.

Таким образом, исламский проект в России претерпел очередную перезагрузку, которая может стать новым важным этапом его новейшей истории. На этом этапе роль Равиля Гайнутдина будет уже значительно меньше.