Шило в мешке

В Турецкой Республике в начале мая развернулась борьба за светскость государства. Сначала парламентское меньшинство провалило избрание министра иностранных дел страны Абдуллы Гюля президентом. Затем сам Гюль, не дожидаясь повторного голосования, снял свою кандидатуру с выборов под давлением общественности, обвинявшей его в «приверженности исламизму». В свою очередь, командование турецких Вооруженных сил выразило обеспокоенность тем, что «светскому характеру государства в Турции угрожают фундаменталисты».

Абдулла Гюль – представитель правящей Партии справедливости и развития (ПСР), возглавляемой премьер-министром Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом. ПСР – фактическая правопреемница исламистской Партии добродетели, запрещенной Конституционным судом страны.

Исторически сложилось так, что турецкая армия воспринимает себя в качестве стража светского характера государства. Для нее Эрдоган и Гюль – прямые политические наследники исламиста Неджметтина Эрбакана, вынужденного уйти в отставку с поста премьер-министра в 1997 году как раз под давлением армии. Шаги навстречу Западу и ЕС, сделанные правительством Эрдогана, – не более чем уловка «исламистов». Но шило в мешке не утаишь: стоит ПСР заполучить президентское кресло, как Эрдоган, Гюль и компания покажут зубы. И тогда прощай, светская Турция!

Что произойдет? Будет покончено с таким столпом турецкого секуляризма, как запрет на публичное выражение своей религиозной принадлежности. Мусульманки смогут ходить на работу или на занятия в университете в хиджабах. Известно, что именно этот запрет вынудил дочерей турецкого премьера получать высшее образование в США. Для противников ПСР хиджабы, которые носят супруги Эрдогана и Гюля, – зловещее предзнаменование «триумфа фундаментализма».

Ислам получит «постоянную прописку» в государственных школах. Дипломы выпускников медресе и светских вузов будут уравнены, при трудоустройстве у них будут одинаковые возможности. Сомнительно, что молодой имам-хатыб с его опытом коранических и шариатских штудий будет чувствовать себя как рыба в воде в современном офисе, но у Эрдогана, выпускника медресе, такие проекты есть. Кроме того, правительство введет жесткие ограничения на торговлю алкоголем и проституцию, а внебрачные половые связи станут уголовно наказуемым преступлением. Закон об уголовной ответственности за «прелюбодеяние» правительство Эрдогана уже пыталось «протолкнуть» в 2004 году, но безуспешно.

Фундамент светского государства, заложенный в 20-е годы прошлого века основателем Турецкой Республики Мустафой Кемалем Ататюрком, будет разрушен. Этого от ПСР ожидают не только военные, но и судьи, часть государственных чиновников, многие представители СМИ, социал-демократы из Народно-республиканской партии (НРП). «Нет шариату!» – кричали участники организованных НРП демонстраций, прокатившихся по Стамбулу в начале мая. По мнению сопредседателя объединенной парламентской комиссии ЕС и Турции голландца Йоста Лагендийка, налицо конфликт между «городским истеблишментом» и «провинциальной культурой», носители которой в большинстве своем и составляют электорат ПСР. Религиозность – удел провинциалов.

В 1999 году Эрдоган отсидел четыре месяца в тюрьме за «разжигание религиозной розни», а британская газета Guardian 12 лет назад опубликовала такое высказывание Абдуллы Гюля: «Республика исчерпала себя. Мы хотим изменить систему светского государства». Сегодня Гюль открещивается от своих слов, а Йост Лагендийк и большинство западных обозревателей и аналитиков в один голос утверждают, что «бывшие исламисты перевоспитались». «Турецким парадоксом» назвало немецкое издание Spiegel ситуацию, в которой сторонники «политического ислама» выступают за евроинтеграцию Турции, а «борцы за светскость государства» – против. Конфликт между армией и правительством на Западе объясняют тем, что ВС Турции выступают за силовое решение курдской проблемы, а Партия справедливости и развития – за переговоры и уступки.

Может быть, турецкая «борьба за светскость государства» – не что иное, как противостояние политических элит с использованием популярных лозунгов? Или же «городской истеблишмент» и армия действительно ставят заслон на пути исламистской угрозы? Это станет ясно лишь в том случае, если кресло президента все-таки займет представитель Партии справедливости и развития.

Пока этого не произошло. Однако парламент уже проголосовал за то, чтобы президента впредь избирал народ, а не депутаты. А Абдулла Гюль в интервью Financial Times заявил, что мог бы сегодня рассчитывать на поддержку 70% населения. Как поведет себя армия, если президент-«исламист» будет избран непосредственно народом?