Дело ясное, что дело темное┘

Алексей Пичугин ждет решения своей судьбы.

Сегодня в Мосгорсуде начинается «долгожданный» процесс по делу начальника службы внутренней экономической безопасности компании ЮКОС Алексея Пичугина. Долгожданный потому, что Пичугин был арестован больше года назад, самым первым из сотрудников ЮКОСа. Уже осудили президента компании «ЮКОС-Москва» Василия Шахновского, давно идет процесс по делу самого Михаила Ходорковского, а процесс над Пичугиным все откладывался по разным причинам.

И ход следствия, и оформление судебных слушаний вызывают столько вопросов, что в целом вполне соответствуют определению: «Дело ясное, что дело темное». Дело будет слушаться в суде присяжных. Но в закрытом режиме. На закрытости настояла сторона обвинения. Как правило, суд идет на это, учитывая особые обстоятельства, например, угрозу оглашения сведений, представляющих государственную тайну, угрозу для личной жизни участников процесса и так далее. В деле Пичугина такие «опасности», похоже, отсутствуют. Носителем государственных секретов он не является, служебная информация, которой располагал, вряд ли способна подорвать оборону или безопасность страны. Ну какая, в самом деле, может быть гостайна в деятельности службы экономической безопасности нефтяной компании?! Чьих шпионов опасаться, если нынешнее руководство ЮКОСа почти целиком состоит из чистокровных американцев?

Представители правоохранительных органов ссылаются на то, что в материалах дела имеются оперативные данные, не подлежащие огласке. Но в таком случае можно было эти данные огласить на специальном заседании в закрытом режиме, а остальной процесс вести гласно. Возможно, их так много, что ни одно заседание обойтись без них не может. Но тогда возникает другой вопрос: что это за процесс, на котором человека судят преимущественно на основании оперативных данных? Так или иначе, но дело засекретили, адвокатам не позволили ознакомиться с информацией о присяжных (как это принято, например, в США), а заодно и с них самих потребовали подписку о неразглашении материалов следствия и суда. Позиция обвинения в части обоснования закрытия дела, мягко говоря, выглядит малоубедительной.

Зато гораздо убедительнее выглядит мнение юристов-профессионалов, знающих отечественную систему юриспруденции. Исходя из собственного опыта, они утверждают, что основным мотивом, который принуждает судей закрывать процесс, является, как правило, слабость доказательной базы, собранной следствием. И это убеждение появилось не на пустом месте.

По странному стечению обстоятельств дело Пичугина было сформировано сразу после начала «дела ЮКОСа».

Сначала Пичугину вменили в вину организацию убийства жителей Тамбова супругов Гориных, пропавших без вести в 2002 году. Надо отметить, что обвинение по эпизоду Гориных было предъявлено через полгода после их исчезновения, одновременно с началом раскрутки «дела ЮКОСа». Были также извлечены на свет Божий и еще два эпизода из прошлого века, квалифицированные как покушение на убийство. Один из них – покушение на убийство бывшей сотрудницы банка МЕНАТЕП, а впоследствии руководителя службы по связям с общественностью столичной мэрии Ольги Костиной. Второе – покушение на убийство начальника управления делами компании «Роспром» Алексея Колесова. Даже при беглом и поверхностном анализе всех эпизодов сразу ощущается, скажем так, непрочность и нелогичность позиции обвинения.

Про дело Костиной в свое время написали десятки газет. Она сама на страницах газет и журналов в подробностях поведала об обстоятельствах происшествия. Причем так подробно, что в принципе следователям можно было обойтись и без личного допроса потерпевшей. Смеем предположить, что она потому так и откровенничала, что является профессиональным пиарщиком – то есть хорошо знает силу печатного слова. И хорошо знает, что публично оглашенная информация способна обеспечить личную безопасность лучше, чем ее сокрытие.

В ноябре 1998 года у тамбурной двери квартиры, где жили родители Костиной, произошел взрыв маломощного взрывного устройства. Никто не пострадал. Если не считать двери. Впрочем, и последней был причинен незначительный ущерб. Костина в тот момент, как напоминала газета «Русский курьер» (номер за 24.09.04), уже возглавляла управление общественных связей московской мэрии. Как пишет издание, позже как-то в интервью она обмолвилась, что у нее сложились напряженные отношения с пресс-секретарем мэра. Причиной этого, по мнению газеты, стала повышенная активность супруга чиновницы в стремлении создать пиар-службу при мэрии – прямая конкуренция с командой пресс-секретаря.

Как сообщали «Известия» еще в июле прошлого года (10.07.03), следователи тогда нашли исполнителей взрыва – печально известную в Тамбове банду Коровникова. Однако ответ на вопрос, кто был заказчиком и организатором преступления, не получили. Не получил его и суд, приговоривший в 2000 году Коровникова и его подельников к длительным срокам заключения за восемь убийств, пять изнасилований и массу других преступлений. Акцию же в отношении Костиной, как пишет «Русский курьер» (24.09.04), суд квалифицировал как незаконное изготовление взрывного устройства и злостное хулиганство с целью порчи чужого имущества, а не покушение на убийство, что инкриминируется сейчас Пичугину... В приговоре было зафиксировано, что данное преступление с учетом обстоятельств его совершения (взрыв тамбурной двери, а не двери в квартиру, малая мощность заряда) покушением на убийство считаться не может.

И вдруг спустя три года после суда, как пишет «Версия» (27.09.04), появляются «вновь открывшиеся обстоятельства». И именно они заставляют следователей переквалифицировать дело – покушение на убийство. Покушающимися объявлен Пичугин с подачи руководства компании ЮКОС. Основание – показания осужденного Коровникова, у которого в колонии вдруг прорезалась память и он решил поделиться воспоминаниями со следствием. Почти одновременно госпожа Костина спустя пять лет после покушения тоже внезапно вспомнила, что у нее были сложные взаимоотношения не только с пресс-секретарем мэрии, но и с руководящим составом ЮКОСа. Правда, в ЮКОСе с трудом припомнили, что была такая сотрудница в банке МЕНАТЕП. Тем более удивились, что понадобилось, как считают следователи, ее «заказывать». Да еще спустя несколько лет после ее ухода из компании. А уж о Пичугине, по словам самой же Костиной, она вообще узнала только от следователя.

Также не слишком убедительно, по мнению газеты «Русский курьер» 23.09.04), выглядит и другое обвинение – якобы покушение на жизнь управляющего делами «Роспрома» Сергея Колесова. 5 октября 1998 г. он был избит и ограблен у подъезда собственного дома. Грабители унесли с собой две тысячи долларов. Следователи дело тогда квалифицировали как ограбление. И сам потерпевший тогда заявил, что неизвестные избили его с целью ограбления. В прошлом году, однако, все изменилось, и опять-таки после очередных прозрений гражданина Коровникова. Избиение с целью ограбления было переквалифицировано на ограбление с целью убийства. Согласно его показаниям, убийство Колесова ему заказал покойный Горин по инициативе Пичугина. А ему, в свою очередь, пишет «Русский курьер», заказ на убийство сделали неустановленные руководители ЮКОСа. При этом «пожизненный» Коровников, которому терять уже нечего, почему-то заявил, что его команда в покушении не участвовала, а он попросил провести акцию некоего Пешкуна, который и нашел для этого группу неустановленных лиц. И хотя следователи проявили оперативность и арестовали Пешкуна, вспомнить исполнителей он так и не смог. Заказчиков нет, исполнители не установлены, убийства тоже не случилось, а обвинение есть. Станиславский бы наверняка сказал по этому поводу свое знаменитое «Не верю»!

Как настаивают следователи, Пичугин пошел на преступление потому, что Колесов представлял угрозу его профессиональной карьере. Сомнительная мотивация. Ни личные, ни служебные пути, как пишет «Русский курьер» (24.09.04), двух фигурантов дела не пересекались. Да и каким образом сотрудник «Роспрома» мог помешать профессиональному росту сотрудника службы безопасности? Ради этого идти на грабеж? И какие тайные причины были у неустановленных руководителей ЮКОСа «заказывать» сотрудника не конкурирующей, а аффилированной компании? Сплошные вопросы. Вероятно, следователи тоже очень хотели получить на них ответы. Во всяком случае, еще 14 июля прошлого года по просьбе супруги Пичугина группа депутатов Госдумы, представляющих самые разные политические течения, – Анненский (КПРФ), Баранников (СПС), Мельников («Яблоко»), Дубов (ОВР) – направили генеральному прокурору Владимиру Устинову депутатский запрос по поводу применения к арестованному психотропных средств. По этому поводу позже было направлено еще несколько запросов: директору ФСБ Николаю Патрушеву, уполномоченному по правам человека Олегу Миронову. Возможно, психотропные средства действительно не применялись: во всяком случае, никаких признательных показаний Пичугин не дал.

Теперь немного об обстоятельствах внезапного прозрения осужденного Коровникова. Почему-то этот серийный убийца, как пишет в том же номере «Русский курьер», бойко заговорил лишь после того, как его внезапно перевели из колонии на печально известном острове Огненный в почти «курортное» Лефортово. Как сообщает «Русский курьер», незадолго до перевода к нему приезжали сотрудники ФСБ и долго беседовали с глазу на глаз. А вскоре и появились сенсационные откровения. Характерно, что в подтверждение своих показаний Коровников во всех эпизодах ссылается на слова исчезнувшего Горина, в том числе и в эпизоде о его собственном убийстве.

Так, согласно вышеупомянутым публикациям в «Версии» и «Русском курьере», незадолго до исчезновения Горин якобы жаловался Коровникову, что они с Пичугиным крепко поссорились и если вдруг что-то случится, то следы надо искать в службе безопасности ЮКОСа. Поскольку у Горина лопнуло терпение и он якобы готов сдать преступников из ЮКОСа правосудию. Более того, Горин даже передал Коровникову папку с неким компроматом на Пичугина, да вот беда: он ее потерял, а содержание забыл. Какой нормальный суд поверит таким показаниям?

Само же преступление напоминает мрачный юридический анекдот. Согласно версии следствия, Пичугин нашел неизвестную команду киллеров, которая ворвалась в масках в дом супругов Гориных и увела их в неизвестном направлении, после чего они исчезли бесследно. Родственники и соседи потерпевших на основании пропажи дорогих вещей придерживаются версии ограбления. Да и зачем киллерам, которые пришли убивать своих жертв, надевать маски: мертвые показаний не дают. Трупы убитых также не обнаружены. То есть жертвы не найдены, посредники и организаторы – тоже, убийцы не установлены, а убийство почему-то считается доказанным. А ведь в советской, да и российской практике встречались случаи осуждения за убийство людей, которые потом обнаруживались живыми и невредимыми.

Есть основания утверждать, дело Пичугина может войти в учебники правоведения как хрестоматийный пример создания целой икебаны юридических казусов. Они действительно по большей части выглядят просто невероятными с точки зрения логики. И этот процесс обещает стать весьма серьезным испытанием для присяжных┘