Верховный суд одернул следователей

С понедельника в России начал действовать новый порядок арестов – Верховный суд вынес такое решение, обобщив практику применения нового УПК. Дело в следующем: с 1 июня 2002 года суды начали выдавать санкции на арест вместо прокуроров. Вопросов накопилось много. Верховный суд вынужден был напомнить, что арест «может быть избран лишь при невозможности применения иной, более мягкой» меры. Более того – появился перечень документов, которые должны быть приложены к ходатайству прокурора об аресте (до сих пор хватало простой справки). Теперь суды должны требовать у прокуроров копии процессуальных документов – постановлений о возбуждении уголовного дела и привлечении данного конкретного лица в качестве обвиняемого, протоколы допросов. А также внятные доказательства того, что человека действительно необходимо отправить за решетку.

Между тем за эти без малого два года арестовывали так много и громко, что, в общем-то, все уже успели понять: от перемены ролей участников суть процесса не поменялась. Более того, исполнительность, с которой суды после короткого переходного периода принялись «штамповать» санкции на арест, дала жизнь новому термину – «автоматическое правосудие». Очень быстро выяснилось, что на самом деле от прокурора в суде веских доказательств необходимости ареста не требуют – как правило, достаточно набора общих фраз. О том, что все постепенно возвращается на круги своя, свидетельствует и статистика арестов. Если в 2001 году прокурорами были арестованы 365 тыс. человек, то за вторую половину 2002 года суды санкционировали около 77 тыс. арестов – практически вдвое меньше, чем прокуроры в первом полугодии. А вот в 2003 году выдали уже 209 тыс. санкций на 231 тыс. ходатайств. Отказывают прокурорам только один раз из десяти.

Рост числа арестов объясняют в Верховном суде исключительно улучшением качества работы прокуроров, а разговоры об «автоматическом правосудии» оставляют на совести адвокатов. «На протяжении последних лет Верховный суд, тщательно отслеживая практику, принимал самые энергичные меры к тому, чтобы суды неформально разбирали дела об избрании меры пресечения, – говорит руководитель отдела анализа и обобщения судебной практики ВС Сергей Ромазин. – Но эти цифры мы проанализировали впервые. В прошлом году аресты применялись только в 17% случаев выявления преступлений, поэтому никак нельзя говорить, что всех чохом арестовывают. Даже в отношении лиц, подозревавшихся в тяжких преступлениях, этот показатель – всего 47%».

О тревожной тенденции говорят не только адвокаты. В Минюсте, ведающем тюремным населением страны, отметили: в следственные изоляторы все чаще попадают несовершеннолетние, которых хорошо бы вообще от тюрьмы держать подальше. Причем попадают за преступления небольшой и средней тяжести: по данным Управления следственных изоляторов и тюрем, с января 2003 года по февраль нынешнего число таких арестантов выросло на треть. Хотя, по закону, за прегрешения, которые тянут на наказание до двух лет лишения свободы, арестовывать вообще не полагается. «Я недавно из Нижнего Тагила вернулся, – поделился с «НГ» замминистра юстиции Юрий Калинин, – в СИЗО сплошь и рядом сидят ученики лицеев, арестованные за «мелочевку» – например, ларек взломали, 10 бутылок пива украли... О чем мы говорим: есть милицейская отчетность, возьмите любой маленький город – что, там милиционер, прокурор и судья между собой не договорятся?»

«Никогда наши суды не признавали и не признают, что они подвержены влиянию государства, которое может «рекомендовать» принять то или иное решение, подвержены влиянию прокуратуры, – констатирует адвокат Павел Астахов. – А на практике так и происходит. На практике, когда вы приходите в суд, где рассматривается вопрос о применении меры пресечения, там уже давно заготовлено решение. Потому что, как правило, прокуратура заранее «прозванивает» в суд. Что следователь представляет суду? Справку, в которой пишет все, что угодно, чтобы «натянуть» этот арест. И, что самое ужасное, идея санкционирования ареста ведь заключалась в том, что без санкции человек не должен находиться за решеткой более 2 суток, а на самом деле получается – целых семь. Потому что суд может продлить срок задержания еще на 5 суток и очень часто, как показала практика, именно это и делает. Но и этого мало следователям – вот сейчас приняли решение до 30 суток продлить срок предъявления обвинения подозреваемому. Пока это никак не затрагивает процесс получения санкции на арест, но я думаю, это пробный шар, а дальше они выйдут с инициативой продлить срок задержания – с 48 часов до тех же 10 суток...»