Иван Сас Сегодня Красноярский краевой суд начинает слушания по делу о катастрофе вертолета Ми-8, в которой погибли 8 человек, в том числе губернатор края генерал Александр Лебедь. Вертолет, на борту которого находились 17 пассажиров и 3 члена экипажа, потерпел крушение 28 апреля 2002 года в Ермаковском районе (юг Красноярского края) - в условиях плохой видимости столкнулся с опорой ЛЭП и рухнул на землю. Ми-8 должен был доставить губернатора со свитой и журналистами в район озера Ойское на Буйбинском перевале, где намечалось торжественное открытие новой горнолыжной трассы.
Перед судом предстали пилоты вертолета Тахир Ахмеров и Алексей Курилович. Бортинженер Павел Евсеевский, который должен был проходить в судебном процессе как свидетель, до суда не дожил. 31 июля он скончался от сердечного приступа.
Ахмерову и Куриловичу предъявлено обвинение по ст. 263 ч. 3 УК РФ - нарушение правил безопасности движения и эксплуатации воздушного транспорта, повлекшее смерть двух и более лиц. Следствие пришло к выводу, что вертолетчики нарушили целый ряд требований безопасности полетов. А главное, попав в горах в сильный туман, вместо того чтобы набрать высоту и вернуться или же приземлиться на любой другой площадке, где позволяла видимость, начали снижение, которое и привело к катастрофе.
Установление истины требует ответа: а могли ли летчики обойтись без нарушений? В данном случае экипаж выполнял роль воздушного "извозчика", который полностью зависел от решений высокопоставленного "седока" в лице губернатора Лебедя. Еще в минувшем году красноярская государственная телекомпания обнародовала сведения о том, что Тахир Ахмеров отказывался вылетать, доказывал губернатору, что метеоусловия крайне неблагоприятные для вылета. Телекомпания ссылалась на аудиозапись одного из самописцев, где властно звучит фраза губернатора: "Всю ответственность за полет я беру на себя!" Ахмеров и Курилович могли отказаться выполнять приказ Лебедя. Но это был бы конец их летной карьеры.
Пилот в подобных ситуациях чаще всего оказывается в положении "стрелочника". Дожидается, например, суда подполковник Анатолий Кудяков - один из уцелевших членов экипажа военного вертолета Ми-26, который был сбит боевиками 19 августа 2002 года под Ханкалой, в результате чего погибли 127 человек. Его обвиняют в том, что он нарушил ряд требований приказов и инструкций, но боевые летчики в один голос утверждают, что эти самые приказы и инструкции абсолютно непригодны для боевых условий. На днях группа офицеров армейской авиации обратилась к главкому ВВС с письмом, в котором авторы просят ходатайствовать перед судом о смягчении наказания Анатолию Кудякову и ускорить разработку нормативных документов по проведению спецопераций.
Вполне мог оказаться на скамье подсудимых и экипаж вертолета Ми-8, потерпевшего катастрофу в Республике Алтай 7 мая 2002 года, но летчики погибли вместе с 8 спортсменами-сноубордистами. По некоторым данным, все пассажиры - дети высокопоставленных лиц, чьи папы и устроили вылет на коммерческой основе. Кто из военных непосредственно был участником сделки, сейчас выясняет Новосибирский гарнизонный военный суд. Обвинение предъявлено командиру вертолетного полка Александру Чибескову, однако тот утверждает, что коммерческую инициативу проявил экипаж.
