Юлия Петровская Группа российских журналистов, посетившая 17-21 декабря Будапешт по приглашению венгерского МИДа, рассматривает возможность подачи в суд на авиакомпанию "Малев" в связи с инцидентом, имевшим место в минувшую пятницу в аэропорту "Ферихедь".
Полуторачасовая задержка рейса стала лишь первым и не самым неприятным этапом путешествия из Будапешта в Москву. Расположившиеся в удобных креслах "Боинга" представители российских СМИ не предполагали, что вскоре будут публично обвинены экипажем "в создании ситуации, угрожающей жизни всех пассажиров", и что инцидент приобретет откровенно русофобский характер.
О терроризме нынче говорят много. И это мировое зло помимо того, что наносит ущерб различным авиакомпаниям, еще порой выводит из нервного равновесия их представителей, порождая самые буйные фантазии в иных головах. Небольшую лекцию о терроризме выслушали и трое российских журналистов, выдворенных полицией из самолета, готовившегося к вылету в Москву. Официальная версия двух стюардесс, вызвавших стражей порядка на борт, сводится к тому, что россияне имели при себе включенные мобильные телефоны и якобы отказались их выключить после того, как им было предложено это сделать. Стюардессы утверждали, что при помощи специального оборудования они зафиксировали разговор по мобильному телефону "за минуту до взлета" и что самолет пришлось остановить, поскольку угроза жизни пассажиров была очевидной.
О том, что "сейчас приедет полиция" и что кто-то из моих коллег "вылетит вон", я услышала еще прежде, чем "Боинг" направился к взлетной полосе, и для меня среди прочего остается неясным, почему самолет двинулся с места, коль скоро "угрожающая ситуация" уже успела возникнуть. Полиция выслушала "показания" стюардесс, изучила паспорта пятерых журналистов и вывела из самолета троих из них. Один из представителей прибывшего на борт отряда на русском языке произнес: "Сумочки и курточки!", добавив, что россиянам позднее объяснят, какие именно законы они нарушили. "Русскоязычный" представитель не стал переводить разговор стюардесс с полицией - а он, разумеется, велся на венгерском языке, - но смысл обвинения изложил на русском еще в самолете: угроза жизни пассажиров. Версия самих задержанных о том, что они отключили свои аппараты либо до входа в самолет, либо после замечания стюардесс, его не заинтересовала.
Трое моих коллег были отправлены в Москву в тот же день рейсом "Аэрофлота". Остается загадкой, почему к "злостным нарушителям" не были применены жесткие меры. Им так и не были предъявлены какие-либо обвинения в установленном порядке, хотя поначалу им грозили судом и как минимум огромным штрафом. По оценкам задержанных, представители закона обращались с ними достаточно корректно, если не считать демонстрации оружия и личного сопровождения в кабину туалета.
Не берусь судить о том, могли ли мои коллеги причинить вред "Боингу". Таким образом, мне неизвестно, насколько обоснованны те тяжкие обвинения, которые прозвучали из уст представителей экипажа. Между тем выдворением "злоумышленников" из самолета инцидент вовсе не был исчерпан. Семь оставшихся на борту журналистов еще долго выслушивали истеричные крики стюардесс на венгерском языке. Эти крики были рассчитаны не столько на нас, сколько на пассажиров-венгров. Стюардессы, правда, поначалу не знали, что в нашей группе находился журналист, обучавшийся в свое время в Венгрии, и что от его уха не ускользнули эпитеты, которыми они нас награждали. Мы не смогли получить вразумительный ответ ни на один из заданных вопросов. Тем из нас, кто пожелал лететь другим рейсом в связи с "возможной" неисправностью "Боинга" ("по вине" наших коллег), было отказано в праве покинуть самолет. (А он простоял на летном поле еще около часа.) Экипаж упорно отказывался вновь вызвать полицию на борт и не разрешил нам связаться с представителями российского и венгерского МИДов.
В конце концов командир корабля спокойным голосом объявил, что длительная задержка рейса вызвана действиями троих пассажиров, принявшими угрожающий характер. Тем самым экипаж "списал" все время опоздания самолета на троих журналистов, разговаривавших, надо понимать, по одному мобильному телефону.
Предположу, что экипаж имел ранее дурной опыт общения с российскими пассажирами. (Может быть, ему совсем недавно досадил какой-нибудь наш изрядно выпивший соотечественник с пальцовкой.) А журналисты попросту попались под горячую руку стюардессам, разнервничавшимся из-за первоначальной задержки рейса. И все же, как представляется, пренебрежение ко всем нам демонстрировать было необязательно. Мне почему-то припоминается сербский подросток, выводящий мелом на стене: "Колумб, ... твою мать, почему ты был такой любопытный?" К сведению упомянутых выше стюардесс: когда исподтишка пишут подобную чушь - это выглядит гораздо достойнее.
Будапешт-Москва
Дарья Гармоненко