Вадим Соловьев
Наглядная агитация времен холодной войны будет вновь востребована?
КОМАНДА нового американского президента, атаковав общественность программными заявлениями о принципиальном изменении военной стратегии, центральным элементом которой избрано развертывание национальной противоракетной обороны (НПРО), при формировании военного бюджета на следующий год явственно демонстрирует, что ее слова не расходятся с делом. Администрация Буша вчера представила на утверждение конгресса США проект оборонного бюджета в размере 329 млрд. долл., что означает увеличение сразу на 18,4 млрд. долл., то есть на предельно рекордную сумму за последние два десятилетия.
Проект бюджета практически верстался под новую военную стратегию США, разработку которой в усиленном темпе завершают около двух десятков комитетов, образованных Дональдом Рамсфелдом вскоре после того, как он возглавил Пентагон в начале года. Первоначально ставилась задача завершить аналитическую работу над новой военной концепцией к 30 сентября, сегодня сроки сдвинуты на два месяца вперед. Комитеты рассматривают широкий круг проблем, в том числе контроль над ядерными вооружениями, организационные основы вооруженных сил, способы и методы их использования, основы кадровой политики, закупки вооружений и военной техники и многие другие сферы функционирования военного организма.
Особенно тщательному анализу эксперты подвергают один из главных пунктов нынешней стратегии Вашингтона - способность Соединенных Штатов одновременно вести две войны в разных регионах планеты. Новая стратегия, как поясняет глава Пентагона, будет опираться на концептуальные взгляды по сдерживанию потенциального противника в целях обеспечения безопасности союзников США и дружественных стран. Предполагается также нанесение поражения возможным противникам, если попытки сдерживания не увенчаются успехом.
Смещаются геополитические аспекты в новой стратегии: Европа уже не представляется главным театром военных действий, упор переносится на Китай и Азию. В целом Вашингтон видит главную опасность своим национальным интересам прежде всего от стран-изгоев, против них и направляет острие своей стратегии по официальной версии.
В действительности же в новой военной политике четко просматривается ставка на всесилие Соединенных Штатов и свободу их действия повсюду на планете. В официальных формулировках это выражается как "ожидание неожиданного и подготовка к внезапному". В качестве предпосылки к подобной стратегии на первый план выдвигается довод о том, что в последние десятилетия Соединенным Штатам приходилось использовать военную силу практически в кратковременных локальных конфликтах, возникновение которых сложно было предвидеть даже за несколько месяцев, а иногда и недель. Для Пентагона отсутствовало время для соответствующего развертывания и основательной подготовки. Вывод - надо иметь такие вооруженные силы и такое их оснащение, которое бы позволяло действовать непосредственно с территории Соединенных Штатов повсюду в мире. Глобальная досягаемость предполагает способность наносить стремительные удары как обычными, так и ядерными средствами по объектам в любой точке планеты. Высокая глобальная мобильность, по замыслам стратегов из Пентагона, позволит осуществлять немедленную переброску войск и сил на любой театр военных действий.
И, конечно, непосредственно метрополия должна быть надежно защищена, полностью закрыта от воздействия средств поражения противника главным образом с воздуха и из космоса. Национальная противоракетная оборона, таким образом, становится стержневым элементом военной политики США. В соответствии с проектом военного бюджета затраты на НПРО возрастают почти вдвое по сравнению с текущим годом - чуть менее 8 млрд. долл. Это позволяет с определенной точностью утверждать, что администрация Буша намерена форсировать реализацию этих планов, что при нарушениях существующего режима ПРО от 1972 г. может существенно сказаться на общей стабильности и безопасности в мире, привести к разрушению всей существующей структуры разоруженческих договоров.
Впрочем, подобного подхода не скрывает американский министр обороны, заявляя, что через год программа НПРО выйдет за рамки ограничений Договора по ПРО 1972 г.
Попутно с увеличением оборонного бюджета Дональд Рамсфелд предлагает и определенные сокращения вооружений, в том числе парка стратегических бомбардировщиков В-1В на треть от общей численности свыше 90 машин.
Отныне они не соответствуют концепции "длинной руки". Им на смену идут В-2А, которые вполне способны действовать без посадки с территории США по всему миру, не требуют боевого сопровождения, достаточно надежно защищены сами по себе. Их боевое крещение прошло в ходе войны на Балканах. Вывод из боевых порядков бомбардировщиков В-1В позволит высвободить почти 170 млн. долл., которые будут направлены на модернизацию имеющегося парка, в частности закупку четырех десятков В-2А в ближайшие годы.
Пентагон также намерен снять с боевого дежурства все 50 имеющихся в арсенале США тяжелых МБР с десятикратно разделяющимися боеголовками "Пискиппер", предназначенных для нанесения первого ядерного удара. Впрочем, это прямое следование положениям Договора СНВ-2, а никак не односторонняя мера.
Подобные сокращения повлекут за собой закрытие некоторых военных баз, что может вызвать сопротивление ряда конгрессменов, которые успешно противодействовали подобным инициативам администрации Клинтона с 1997 г. Критики в конгрессе США уже поспешили отметить, что сохраняющиеся базы ВВС с В-1В остаются в родном штате Буша Техасе и на родине лидера большинства в сенате Тома Дашле в Южной Дакоте.
Новые стратегические концепции позволяют Пентагону ставить вопрос о сокращении численности подчиненных, составляющих сегодня 1,4 млн. человек. Кроме того, Пентагон намерен потратить большую часть запрашиваемой суммы на увеличение денежного содержания и улучшение уровня жизни американских военнослужащих. По оценкам экспертов, увеличение оборонных расходов на 1 млрд. долл. позволит повысить на 5-10% жалованье армейским чинам, о чем не так давно министра обороны просили 26 американских законодателей.
По словам министра обороны США Дональда Рамсфелда, это только начало модернизации американской армии с целью приведения ее в соответствие с потенциальными угрозами безопасности страны в XXI в., иначе говоря, придания Пентагону глобальных возможностей.
И хотя глава американского военного ведомства отрицает прямое военное противостояние России и Соединенных Штатов, тем не менее до полного военно-политического доверия между двумя странами путь долгий. Москва уже не главный противник, но пока еще и не партнер. Следовательно, Вашингтон не спешит ликвидировать целеуказания на российской карте, он лишь изменяет формы и методы достижения военных целей в случае необходимости. Видимо, и для России настало время скорректировать свою оборонную стратегию, используя прежде всего политические методы обеспечения безопасности страны.
