Вадим Соловьев СЕНСАЦИОННО прозвучало заявление российского президента Владимира Путина по результатам встречи с главой американской администрации Джорджем Бушем в Любляне о том, что Россия готова обсуждать возможные изменения Договора по ПРО 1972 г.: в нем заложен "механизм модификации, там это есть. И модификация уже имела место. Но нам нужно понять, о чем идет речь конкретно".
Впервые официальная Москва выразила готовность откликнуться на американские предложения по пересмотру основополагающего договора по стратегической стабильности, на который нанизано свыше трех десятков других соглашений в этой сфере. До этого Москва утверждала, что о каком-либо пересмотре не может быть и речи. Правда, в 1997 г. были подписаны два протокола, по сути дела, разграничивающие тактические и стратегические аспекты противоракетной обороны. Именно это Путин и имел в виду, говоря, что модернизация уже имела место. Несколько удивляет последующая фраза российского президента, поскольку Вашингтон уже более двух лет предлагает некие изменения к договору, и, похоже, Москва просто не вдумывалась в их смысл, упрямо отметая с порога как неприемлемые. Тем самым Москва дала понять, что принципиально меняет свой курс по отношению к Договору от 1972 г.: возможен диалог и компромисс до определенных пределов. Но насколько далеко может пойти Москва, сегодня, наверное, не знает ни сам Путин, ни его ближайшее окружение. Все это напоминает некие военно-стратегические экспромты прежнего президента Бориса Ельцина. Частенько они впоследствии опровергались, но это происходило как бы под сурдинку - не так громогласно, как вначале провозглашались. Во всяком случае, такого кулуарного проговора предложениям Путина не предшествовало. И не исключено, что вскоре будет заявлено, что слова президента "не так поняли". Такие исторические прецеденты с его предшественником памятны многим экспертам.
Президент интуитивно осознал, что другого пути не может быть, поскольку ситуация с пересмотром Договора по ПРО 1972 г. приобрела явно тупиковый характер: США так или иначе развернут свою национальную противоракетную оборону, а Россия, кроме голословных заявлений о незыблемости стратегических соглашений 30-летней давности, противопоставить ничего не в состоянии. Неожиданно поманив пряником Вашингтон, российский президент одновременно постращал ракетным кнутом.
Он дал ясно понять, что если требования Вашингтона будут чрезмерными, то Москва оставляет за собой право отказаться от Договора по ПРО и связанными с ним соглашениями, в том числе такими ключевыми, как СНВ-1 и СНВ-2, иначе говоря, пригрозил возвращением ко временам холодной войны. И даже пояснил, как это произойдет. Фактически речь идет о наращивании ядерных вооружений: "Делаться это будет путем замены моноблочных боеголовок на разделяющиеся, - пояснил он, - и подобное наращивание обойдется совсем дешево".
Даже во времена Советского Союза содержание Ракетных войск стратегического назначения обходилось всего в 8% от военного бюджета, хотя они составляли около 70% стратегических ядерных сил (25% ядерного потенциала приходилось на ВМФ и 5% - на ВВС). Сегодня эти пропорции меняются в соответствии с соглашениями по сокращению СЯС, но наземная компонента остается наиболее эффективной. РВСН сейчас стоят несколько дороже, но по-прежнему по карману России. Если даже всей стране придется до предела затянуть пояс, тем не менее нынешняя хилая экономика должна выдержать, по расчетам специалистов, ракетно-ядерный щит страны.
Специалисты отмечают четыре задачи, которые стоят перед ядерным щитом России. Первая - минимальное сдерживание. Для этого требуется 1500 боеголовок, затраты составят около 17 млрд. руб. в год, что равнозначно 8% военного бюджета РФ. Выполнение второй задачи - удерживание США от выхода из Договора по ПРО 1972 г. - потребует уже до 2500 боеголовок, что обходилось бы в 20 млрд. руб. (10% военного бюджета). Для реализации третьей задачи - сдерживания США от возобновления гонки наступательных стратегических вооружений - потребовалось бы повышение ядерного потенциала России уже до 3500 боеголовок и ежегодное ассигнование на их развитие до 40 млрд. руб. (17% военных ассигнований). И наконец, сдерживание широкомасштабной обычной агрессии - четвертой задачи - вынудило бы Россию иметь в арсенале уже до 6 тыс. боеголовок, что равнозначно ассигнованиям в четверть военного бюджета РФ.
Россия обладает определенными научными и производственными мощностями. На смену ракете "Сатана" (производилась на предприятии "Южмаш", Украина), которую очень боится Запад, поскольку ее головная часть разделяется на 10 автономных блоков, пришла ракета отечественного производства "Тополь". По договору СНВ-2 она остается моноблочной, однако за короткий срок может быть превращена в трехглавое средство сдерживания. В настоящее время, как видно из таблицы, Россия располагает необходимым количеством ядерных средств, в том числе и для решения четвертой задачи ядерного сдерживания. Ракетная техника стареет, ей на смену без особого надрыва для экономики планируется поставлять ежегодно 20-30 ракет отечественного производства типа "Тополь-М". В случае необходимости это число может быть многократно увеличено - ассигновались бы необходимые бюджетные средства. Вот только совершенно очевидно, что с социальными программами придется повременить. Впрочем, нашему Отечеству это не впервой. Выдержит ли оно еще одно мобилизационное испытание?
